Входит Василий.
ВАСИЛИЙ
(решительно)
Евдокия, ты добилась своего.
ЕВДОКИЯ
(озабоченно)
Что такое?
ВАСИЛИЙ
(успокаивающе)
Не волнуйся. Я поговорил со Львом.
ЕВДОКИЯ
(обеспокоенно)
Ну? И что?
Василий, как будто бы не слыша ее, начинает ходить по зале.
ВАСИЛИЙ
(в размышлении)
Ты права – они действительно другие! Сорок лет назад, когда мы с тобою росли, все было проще – было чёрное и было белое, была любовь и была ненависть, были наши друзья – и были наши враги. С врагами нужно было драться, врагов нужно было побеждать.
(решительно)
Если война – берешь меч, садишься на коня и стремишься в бой.
(мягче)
А друзей нужно было поддерживать – но друзья были такими же, как мы сами.
(озадаченно)
А это поколение – оно другое, оно какое-то многозначное, что ли. Евдокия, я их не понимаю! А ты вот ведь правильно тогда сказала мне – они другие. Они не лучше нас, не хуже нас – они другие. Они во всем видят несколько смыслов, ко всему ищут несколько подходов. И так – в повседневной жизни! Ладно в политике и дипломатии всегда было так, но в повседневной жизни?
(разводит руками, с недоумением)
Может, я отстал от жизни?
ЕВДОКИЯ
(смотря на Василия с мягкой улыбкой)
Не говори так, дорогой мой.
ВАСИЛИЙ
С ними сложно. Сейчас уже мало взять меч и сесть на коня – нужно тактику войны продумать. Лев все это мне рассказывал, а я слушал – и понимал, что это новое, современное, и что нужно этому следовать.
(удивленно)
И знаешь, что самое важное, Евдокия?
ЕВДОКИЯ
(с нежностью смотря на Василия)
Что, дорогой мой?
ВАСИЛИЙ
Я слушал Льва – и понимал, что мне нужно прислушаться к тому, что он говорит! Но он так витиевато говорит! Я едва понимал его.
Василий замолкает. Евдокия обнимает его.
ВАСИЛИЙ
Но они ведь все равно идут нам на смену – это неизбежно.
(разволя руками)
Я старый лев, а он молодой – лев.
ЕВДОКИЯ
Да, дорогой мой, этого мы изменить не можем.
ВАСИЛИЙ
(со смирением)
Значит, нам нужно стараться понять их?
ЕВДОКИЯ
(убеждённо)
Да, дорогой мой – надо стараться их понять.
Входит Лев, останавливается в дверях.
СЦЕНА ДВЕНАДЦАТАЯ
ЛЕВ
(с поклоном)
Отец, ты велел мне прийти к тебе. Ты сказал, что сообщишь мне свое решение.
ЕВДОКИЯ
(обращаясь к Василию, обеспокоенно)
Решение? Какое решение? О чем?
ВАСИЛИЙ
(Евдокии)
О том, допущу ли я его к участию в государственных делах.
(смотря на Льва, строго)
Пройди сюда.
Лев осторожно проходит в залу.
ЛЕВ
(волнуясь, и от того немного запинаясь)
Отец, прежде чем ты озвучишь свое решение, дозволь мне сказать. Что бы ты ни решил, я приму любое твое решение с сыновней покорностью. Если ты дозволишь мне участвовать в государственных делах, то все свои знания обращу на благо нашей Империи. Если ты запретишь мне участвовать, то уйду в частную жизнь. Но я всегда буду покорен тебе и твоей воле. И я буду послушным сыном и верным мужем.
ВАСИЛИЙ
(строго, и суровея)
Как ты смеешь так говорить?
Лев как-то весь съеживается. Евдокия выглядит очень встревоженной, и едва сдерживается, чтобы не подойти к Василию и не начать останавливать его.
ВАСИЛИЙ
(по-прежнему строго)
Как ты смеешь уходить от своего долга? Как ты смеешь что-то решать? Ты проявляешь своеволие!
Лев стоит неподвижно, склонив голову. Евдокия обеспокоенно смотрит то на Василия, то на Льва.
ВАСИЛИЙ
(неожиданно меняя суровость на улыбку)
Я увидел, что ты много знаешь, и что ты много размышляешь, и я вижу, что ты стремишься работать на благо Империи.
Лев распрямляется, и его лицо просветляется. Евдокия тоже выглядит успокоенной.
ЛЕВ
(радостно)
Отец!…
По Льву видно, что он едва сдерживается, чтобы не броситься к Василию и не обнять его.
Василий молча строго смотрит на Льва, и тот остается на месте.
ЛЕВ
(увлеченно)
Я буду делать все на благо Империи!
ВАСИЛИЙ
(изображая строгость)
Так работай! Я включу тебя в государственный совет, и ты сможешь участвовать в его заседаниях. На ближайшем заседании послезавтра ты должен присутствовать.