Что делать в теории я знал, а вон на практике процесс потрошения и готовки птицы представлял себе не очень хорошо. Но делать было нечего, я набрал дров, разжёг костёр и начал заниматься птицей, я кое-как ощипал и выпотрошил её, вынул все внутренние органы и скормил их волку, я знал, что некоторые из них вполне съедобны, но заниматься их отдельным приготовлением не собирался.
Через час после начала обряда готовки, танцев на костром и сотни ругательств, над поляной потянулся замечательной запах жареного мяса. Мясо удалось замечательным, но, к сожалению, не солёным, соли у меня не было. Можно было бы попробовать в качестве приправы золу, в какой-то книге я читал, что путешественники так делали, но не был уверен в достоверности этого способа.
— Ну, что, Серый, завтра нужно будет двигаться на запад, а иначе я не попаду туда, куда мне нужно.
Волк после моих слов тихонько заскулил.
— Ну, ты чего, мой хороший.
По-своему расценил я его скуление и подсев к нему поближе начал чесать огромную голову зверя. Уснул я прямо рядом с Серым, под его тёплым боком.
Проснулся я уже ближе к утру, от того что сильно продрог и замёрз. Волк куда-то снова ушёл, оставив меня лежать на холодной земле, благо, завёрнутым в походный эльфийский плащ. Чтобы окончательно не замёрзнуть пришлось вставать и разводить костёр. Немного погревшись, я ещё раз сверился с поднимающимся светилом и направился в нужном мне направлении. В этот день я решил останавливаться как можно реже и пройти как можно больше. Шёл до самой темноты, пока не стало совсем ничего не видно. Из-за такого длинного перехода я так устал, что даже не стал разводить костёр, а укутавшись поглубже в плащ уснул крепким сном, примостившись меж корней гигантского дерева. Проснулся я от громкого урчания. Сначала я подскочил, подхватывая лежавшую рядом со мною шпагу, а потом когда звук повторился, понял, что урчит мой живот, который уже полтора суток ничего не видел. Кстати волка я видел в тот же вечер, когда последний раз ел.
Есть хотелось очень сильно, я пошарил в сумке в поисках чего-нибудь съестного, но обнаружил лишь ириску, неизвестно, сколько уже пролежавшую в моём рюкзаке. Но другой еды не было, я с голодным блеском в глазах открыл конфету и с удовольствием засунул её в рот. Её мне хватило минут на сорок, так как ириска была очень даже жёсткой, и мне пришлось достаточно долго её рассасывать.
Наконец-то в лесу начало постепенно светлеть, и я двинулся в путь. Внезапно я стал замечать, что тёмный и старый лес начал сменяться молодым и более приветливым лесом. Но его приветливость оказалась показной, лишь через десять минут я понял, что этот лес хоть и молодой, но он абсолютно пуст. Не было слышно пения птиц, за время, что я шёл по этому лесу я не увидел ни одного заячьего хвоста, да тут даже следов животных не было. Всё мне намекало на то, что в этом лесу опасно и идти дальше не стоит. Но моё упорство или же самая элементарная глупость сделали своё дело, я продолжал упорно шагать ко всё лучше видимому просвету между деревьев. Награда ждёт упорных, и я свою награду получил. Лес наконец кончился, и я оказался на окраине огромного луга, относительно недалеко виднелись горы, высокие, острые, с заснеженными макушками, а всего-то в паре километров виднелась деревня, домов на тридцать.
Я воодушевлённый скорой встречей с людьми чуть ли не бегом направился в сторону низеньких строений, но был внезапно брошен на землю какой-то неведомой силой. Всё произошло так внезапно, что я даже не успел ничего понять и даже сначала подумал, что споткнулся об какой-нибудь камень, я бодренько вскочил и было опять побежал к деревне, но на этот раз неведомая сила толкнула меня сильнее, и я пролетев пару метров упал на мокрую траву.
— Лежжать, ссмертный!
Вдруг у меня над ухом раздался мерзкий шипящий голос.
— Я не раззрешшшал тебе вссставать.
Я всей своей сущностью почувствовал, что лучше подчиниться этому существу. Более того, мне захотелось подчиниться этому существу.