Согласимся с условностью названия зоны. Но обращу внимание на тот факт, что наши среднеазиатские пустыни — роскошный сад по сравнению с пустынями тропическими. У меня есть счастливая возможность это утверждать, потому что видел я и Каракумы, и Кызылкум, и гипсовую — «кыр» — пустыню Устюрта в Азии, и, кроме того, Ливийскую и Аравийскую пустыни в Африке.
В первый свой очень кратковременный, к сожалению, приезд в Египет — в Асуан я использовал малейшую задержку в пути, чтобы убежать в сторону от шоссе и найти хотя бы одну живую былинку. Я не нашел ни одной, хотя знал, что они должны быть, что пустыня не мертва…
Примерно через полгода я вновь вернулся в Асуан. У здания нашего консульства мы встретили строителей, проработавших в Асуане года четыре и теперь собиравшихся возвращаться домой. Мы спросили, сколько дождей было в Асуане за время их работы, и строители заспорили — один утверждал, что три, другой — что четыре, но все весело вспоминали, как, спрятавшись под деревьями, вышли из-под них черными: дождь смыл на спрятавшихся многолетнюю пыль. И еще вспоминали панику заведующих складами: крыш, за отсутствием дождей, на складах в Асуане не делали, и вдруг — дождь!
Имея теперь в запасе больше времени, я совершил несколько коротких маршрутов в Ливийскую и Аравийскую пустыни, благо разделены они всего лишь Нилом. Я нашел растения и в той и в другой пустыне, я видел шакалов и фенеков, видел коршунов и более мелких хищных птиц, энергично атаковавших меня, когда я занял какое-то излюбленное ими место. Но мне приходилось именно искать растения, затрачивая на это много усилий, заранее определяя наиболее подходящие для поисков места. В Ливийской пустыне, в которой у Нила преобладают пески, я нашел даже тростник.
Совсем иное — наши пустыни. Они — как цветущий сад, и только глинистые участки — такыры — выглядят действительно пустыми, безжизненными, хотя последнее, очень принятое, выражение неточно (даже на такырах много водорослей, бактерий и т. п.).
А теперь перенесемся еще дальше на юг, в тропические леса, минуя обширные саваны… Я видел с самолета наши хвойные леса. Мне казалось, что множество темно-зеленых пирамидок тесно поставлено друг к другу; лиственные леса предстали курчавыми зелеными облаками, в них есть что-то легкое. Тропический лес с воздуха я увидел впервые, подлетая к городку Нзерекоре в Гвинейской Республике. Я долго смотрел вниз, пытаясь как-нибудь выразить в словах то, что видел, и не смог найти лучшего сравнения: под нами были как бы плотно уложенные тугие кочаны темно-зеленой цветной капусты, зеленью было буквально забито все.
В зоне влажных тропических лесов солнце, нагревая землю, гонит вверх все новые и новые массы воздуха, вызывая почти ежедневно зенитальные дожди. Там всегда много влаги, в год в среднем выпадает 2000–3000 миллиметров осадков, много там тепла. Температура круглый год держится около 25–27° жары. Поэтому леса чрезвычайно богаты видами — их такое количество, что почти невозможно встретить рядом два одинаковых дерева. Деревья перевиты лианами, которые, так же как кроны деревьев, жадно тянутся вверх, к солнцу, а внизу, у земли, царит влажный душный полумрак. Растут в экваториальных лесах такие, например, не свойственные нашим краям деревья, как пальмы; водятся обезьяны, в том числе человекообразные, и многие другие животные, о которых мы только читали.
Видите, как контрастны земные условия! Мы с вами очень коротко познакомились лишь с несколькими зонами, а их на суше значительно больше. Крупный советский ученый Лев Семенович Берг выделял на земном шаре тринадцать зон. Вот они:
1) влажных тропических лесов;
2) тропического лесостепья;
3) тропических степей;
4) тропических пустынь;
5) субтропических лесов;
6) пустынь умеренного климата;
7) полупустынь;
8) средиземноморская;
9) степей;
10) лесостепья;
11) лесов (умеренного климата);
12) тундры; 13) арктических пустынь (или ледяная).
Сейчас в научной литературе наметилась определенная тенденция к увеличению, так сказать, количества зон (например, влажные тропические леса и леса с сухим и дождливым сезонами — это разные ландшафтные зоны, не учтенные Л. С. Бергом, и т. п.). Выделяются природные зоны и в океане. Но бесспорным остается положение: по разнообразию природных условий ландшафтный комплекс занимает первое место среди прочих частей биогеносферы.
…Одно из моих самых ярких по контрастности впечатлений, вынесенных из путешествия по Восточной Африке, — это снега Килиманджаро над саванной. Вечером минувшего дня мы ездили по этой самой саванне. Львы неохотно уступали дорогу машине, жирафы, вытягивая и без того длинные шеи, издалека подозрительно посматривали на нас, зебры, сердито размахивая хвостами, отбегали подальше от шоссе, а удивительно грациозные и красивые антилопы импалу, не обращая на машину никакого внимания, продолжали спокойно пастись среди редких колючих акаций.
Короче говоря, все было как во «всамделишной», словно из географических учебников, Африке.
Но вот самолет, поднявшись с аэродрома в Найроби, столице Кении, взял курс на Момбасу, к берегу Индийского океана, и почти тотчас впереди возник синий, с резкой белой полосой поверху, конус Килиманджаро — высочайшей вершины Африканского континента. А внизу все тянулась саванна, и чуть приподнимались над нею дымки пожаров, и бродили там львы и антилопы. Ждала нас жаркая влажная Момбаса с густыми мангровыми лесами, с рощами кокосовых пальм. А сейчас на уровне глаз — ледяная шапка Килиманджаро и ледники-сосульки, спускающиеся по синему склону. Ну не чудо ли?
Не чудо, разумеется. Природные условия на суше изменяются не только с севера на юг, но и с увеличением высоты местности. Не всем, конечно, довелось видеть снега Килиманджаро или хотя бы розоватые в утренних лучах, чуть отливающие голубизною в дневные часы ледники Тянь-Шаня, Памира… Но что с высотой в горах становится холоднее, слышали, очевидно, все. Во всяком случае, никого не удивит при описании гор рассказ о лесах у подножья и альпийских лугах на высоте в 2000–3000 метров. И все-таки очень немногие могут правильно ответить на вопрос: почему, собственно, чем выше, тем холоднее? Меньше греет солнце?
Наоборот, с высотой возрастает интенсивность солнечной радиации и горное солнце обжигает кожу, как тропическое, даже сильнее. И все-таки — внизу леса, наверху — ледники…
Прежде чем разбираться в этой странности, произведем небольшую математическую — правда, на словах — прикидку. Представьте себе равнину размером, скажем, в один квадратный километр (размер роли не играет). Теперь мысленно разместите на этой равнине, не выходя за ее пределы, горы с крутыми склонами, ущельями. Основание этой горной страны будет, естественно, равновелико равнине, но площадь поверхности гораздо больше, и, чем расчлененнее рельеф, тем больше эта разница. А поток солнечной энергии, который раньше падал на равнину, остался прежним. Только распределяется он теперь на значительно большую площадь. Значит, каждая единица поверхности на равнине получала тепла больше, чем такая же единица поверхности в горах. Ну, а ночью с большей площади и теряется больше тепла путем излучения. Вот почему в горах в принципе всегда прохладнее, чем на равнине.
Но это общее положение еще не объясняет причин возникновения высотной поясности, которая прослеживается всюду, кроме высокой Арктики и Антарктики.
Подсчитано, что интенсивность солнечной радиации в горах возрастает на 10 % на каждую тысячу метров. Объясняется это в первую очередь тем, что с высотой воздух становится чище и прозрачней и те примеси, которые в приземных слоях на равнинах рассеивают солнечные лучи, в горах не мешают им доходить до почвы, до грунта.