Во времена Гумбольдта земной шар в общих чертах был уже описан, и потому возможным оказался бурный взлет теории географии. Гумбольдт, как говорится, родился под счастливой звездой и достиг при жизни славы, которая сравнима разве лишь со славой Эйнштейна в нашем веке.
Лет через пятнадцать после своей кончины — а он умер в 1859 году, в возрасте девяноста лет, — Гумбольдт был почти забыт. Он успел заложить основы научно-теоретической географии, но вскоре в истории географической науки наступил тот самый кризис, о котором коротко говорилось в первом разделе: бурно развившиеся частные естественно-исторические дисциплины «разобрали» предмет географии, подменили ее на общем фоне науки… Забыли географию, забыли и географов, даже таких крупных, как Гумбольдт…
А географы продолжали работать. Грандиозную картину мира рисует французский ученый, путешественник, революционер Элизе Реклю, выпустивший многотомные сочинения, посвященные всему земному шару. Он продолжает настаивать на необходимости изучать «тысячи взаимных отношений почвы, воздуха и воды, все явления планетной жизни» (первый том его сочинения «Земля и люди» вышел в 1876 году).
На рубеже XIX и XX веков, как уже говорилось выше, русский ученый- почвовед В. В. Докучаев возвращается к мысли о науке, синтезирующей достижения частных дисциплин, и горячо пропагандирует эту комплексную науку в своих статьях.
Наконец, в 1910 году другой русский ученый, П. И. Броунов публикует «Курс физической географии», в котором уже определенно сформулировано и новое понимание предмета этой науки, и новое понимание ее задач.
Вот что писал П. И. Броунов: «Физическая география изучает современный облик Земли, иначе сказать, современное устройство наружной земной оболочки, являющейся ареной органической жизни, и те явления, которые в ней происходят…
Наружная оболочка Земли состоит из нескольких концентрических сферических оболочек, а именно: твердой, или литосферы, жидкой, или гидросферы, газообразной, или атмосферы, к которым присоединяется еще и четвертая — биосфера. Все эти оболочки в значительной степени как бы проникают одна в другую и своим взаимодействием обусловливают как наружный облик нашей планеты, так и все явления на Земле… Изучение этого взаимодействия… составляет одну из важнейших задач физической географии, делающую этот предмет вполне самостоятельным и отличающую его от родственных ему предметов геологии, гидрологии и метеорологии». Далее П. И. Броунов писал, что физическая география изучает «окружающую человека природу» и что «физическая география — это один из основных предметов естествознания, тем более что он трактует о среде, в которой вращается жизнь человека».
Впоследствии много сделал для конкретного познания биогеносферы выдающийся естествоиспытатель В. И. Вернадский, который, правда, не рассматривал жизнь как порождение биогеносферы: он считал, что жизнь вечна, занесена на Землю из космоса, где, собственно, и продолжается ее существование и развитие.
Окончательное же представление о предмете физической географии утвердилось среди советских ученых в тридцатых годах, после выхода в свет книги академика А. А. Григорьева, которая называлась «Опыт аналитической характеристики состава и строения физико-географической оболочки земного шара» (1937).
В заключение несколько слов об экономической географии. С возникновением учения о биогеносфере «пути-дороги» двух географий, казалось, весьма существенно разошлись. Но буквально в последние годы ученые все определеннее приходят к выводу, что на земном шаре руками и мозгом человека создана еще одна, уже искусственная сфера — «техническая сфера», или «техносфера»[3], в которую как компоненты входят городские и сельские поселения, промышленные и сельскохозяйственные предприятия, дороги всех видов, средства транспорта и средства связи, энергетическая система и т. п. Техносфера уже определенно «вписалась» в верхние горизонты биогеносферы и опоясала весь земной шар. Порождение двадцатого столетия — техносфера ширится и крепнет, усложняется структурно, стремительно развивается буквально на глазах.
Конечно, уже давно существуют многочисленные науки, изучающие техносферу по отдельным компонентам и элементам, в сущности этим заняты все технические и экономические дисциплины. Но есть одна наука, изучающая техносферу комплексно, порайонно; эта наука — экономическая география.
Коль скоро техносфера выросла в явление планетарного масштаба, оно и может, как таковое, как вполне своеобразное явление, изучаться особой наукой. Вполне закономерно предположить, что экономическая география, ранее изучавшая отдельные «куски» техносферы, теперь расширит свои интересы до техносферы в целом, что и происходит сейчас.
Стало быть, физическая география развилась в учение о биогеносфере, а экономическая география развивается в учение о техносфере; определенный параллелизм их судеб очевиден.
ОЧАГ ЖИЗНИ
Портретные черты
Итак, вернемся к тому, с чего мы начали: предметом исследования современной физической географии является биогеносфера. Но теперь мы можем приближенно сказать, что такое биогеносфера. Это, очевидно, и есть тот сложный комплекс природных компонентов, о котором нам уже довелось говорить. Весь этот комплекс приурочен к физической поверхности Земли, он облекает ее тонкой (очень тонкой по сравнению с диаметром земного шара!), но непрерывной оболочкой (отсюда и второе название этого явления природы — географическая оболочка, которое давно укоренилось в литературе).
Наверное, вы не раз слышали такие термины: атмосфера, гидросфера, литосфера и биосфера — и знаете, что это такое. Но задайте себе такой вопрос: где в пределах земного шара все эти сферы существуют вместе, проникают одна в другую? Ответ может быть только один: в пределах биогеносферы. Следовательно, для нее прежде всего характерно наличие вещества в трех агрегатных состояниях — газообразном, жидком и твердом, а также присутствие живых организмов. Где в пределах земного шара существуют вместе горные породы, вода, воздух, почва, растительность, бактерии, животные, где усваивается поступающая из космических пространств солнечная радиация, где происходит непосредственное взаимодействие Земли с космосом? И опять-таки ответ может быть только один: в пределах биогеносферы.
Нигде больше на земном шаре ничего подобного вы не встретите, но именно это и делает биогеносферу своеобразным явлением природы, которое может и должно изучаться самостоятельной наукой — физической географией.
…Увенчанные белыми гребнями волны вкатываются на песчаный берег, а над морем, обгоняя волны, несутся низкие дымные облака. Ветер дует порывами; насыщенный брызгами, он пролетает над дюнами, над укрывшимся за ними рыбацким поселком и с разгона влетает в густой сосновый лес; крайние сосны, исхлестанные шквалами, упруго сгибаются, шумят под его напором, а в глубине леса — тихо, там пахнет хвоей и вереском…
Косые лучи солнца неожиданно пробились сквозь облака, упали на море, и озаренная лучами чайка взмыла к небу. Прибалтика.
…Вдоль асфальтированного шоссе — роща финиковых пальм, и сквозь рощу медленно движется высоченный, заостренный кверху белый парус скрытой от глаз фелуки, движется, едва не задевая оранжевые гроздья фиников, по невидимому каналу… На шоссе, вдоль которого растут, рядом с пальмами развесистые, с длинной хвоей болотные кипарисы, плакучие ивы, — оживленное движение: несутся навстречу друг другу машины, неторопливо вышагивают верблюды, семенят маленькие светлые ослики, а на осликах сидят важные старики в чалмах; женщины передвигаются пешком — они закутаны в черное и несут на голове кладь… За кипарисами, за ивами и пальмами— разделенные невысокими валиками поля, уже залитые водой, уже зазеленевшие первыми всходами… А некоторые поля еще перепахивают буйволы, впряженные в тяжелый деревянный плуг. Воды вокруг много, но воздух сух и чуть серебрится пылью, потому что ветер дует из пустыни. Дельта Нила.
3
Предлагается еще термин «антропосфера», но он менее удачен, ибо ведет к смещению понятий: акцентирует внимание на человеке, а не на том, что им создано.