В. Жак
Высокий пост
Полиен Яковлев
Хлеб созрел
За плечами об'ездчика Степана Даниловича — винтовка и шестьдесят лет честной трудовой жизни. Расправляя безнадежно спутанную бороду, он, кряжистый и крепкий, — подходит к Мишке. Ну, что глядишь? — говорит он, хмуря брови. Но брови не помогают. Слишком ласковы под ними глаза. — Чего смотришь? Иди за мной.
Босой, в соломенной шляпе, дед легко и проворно вскакивает на коня. Кони трогает шагом.
Идя рядом с дедом, Миша внимательно слушает его указания.
— Главное глазами гляди, а ушами слушай, — наставительно говорит дед. — А наиглавнейше — зевка не давай. В свисток тоже зря свистеть незачем, понапрасну панику не разводи. Паника она, знаешь… Чепуха от той паники. Помню я в партизанах был. Стоишь это, бывало, в дозоре, а тебе такое мерещится… Если бы всему верил, так без конца и свистел бы, и свистка бы того нехватило. Но ведь то ночью, а тебе что? Тебе лишь до первой звезды стоять.
— Да я…
Но дед перебивает:
— «Я» да «я». О себе потом скажешь. Ты меня слушай. Раз это стою я, гляжу да слушаю, а ночь — собственного сапога не видно. Вдруг что-то хрусь! Эге, смекаю я… А оно опять — хрусь! Что за чорт, думаю, а сам глаза таращу. Тихо. Я ухо туда, я ухо сюда… Винтовку это держу, а сам ежусь, как-бы кто сзади по шее не ахнул. Однако, опять же тихо. До того тихо, что сил нет. Слушал я, слушал эту самую тишину и не выдержал. Тьфу ты, думаю, хоть бы тюкнул или скрипнул кто на радость мою, жуть!.. Взял да и кашлянул. Только кашлянул, а в лесу опять — хрусь! Я и замер…
— А что же это было?
— А я разве знаю? Так до рассвета и простоял. А на рассвете гляжу — фуражка чья-то под кустом валяется.
— Правда?
— Ну, да. Фуражка лежит, а в ней записка, письмо такое. Я давай читать. Прочитал и чешу в затылке…
— А что же в письме?
— А в письме том сказано: «дурак ты, дурак, а еще часовой… Кто же это на часах кашляет? Ты бы еще граммофон завел».
— Честное слово? — удивляется Миша.
Дед лукаво улыбается и покрикивает на коня:
— Но! Шагай, симулянт! Я те…
— Кто же это записку писал? — ,не унимается Миша.
— А вот пойми…
— Не знаю.
— Ну, и я не знаю… Чудак ты… Чего глаза-то выкатил? Оробел? Гляди сюда: видишь этот межник? Отсюда, от курганчика, во-от до того места, где межник сворачивает, — это и есть твой участок. Вот тут и ходи. Ни одного чтоб тут постороннего человека не было. Понятно? Не послушают тебя — свисток давай. Я не услышу, — другой кто услышит. А теперь говори на совесть…
Дед грозно опускает брови.
— Куришь?
Миша даже руку поднял. Сказал честно:
— Не… Сроду я не курил. Ни разу.
— А ну, выверни карманы.
Миша выворачивает. Падают: записная книжка, карандаш и свисточек.