Свежий ветер культурной зажиточной жизни пришел в станицу.
Ст. Архангельская, Тихорецкого района, Колхоз «Путь Ильича».
Илья Котенко
Дела и думы семьи колхозника Ильенко
Проезжей дорогой, мягко ступая по густой пыли, к огородам идет Василий Ефимович Ильенко. Идет с берега Кубани, где в уемистую, широкобортную баржу колхозницы грузят помидоры и матово-зеленый хрупкий перец.
С утра Василий Ефимович смотрел за погрузкой плодов. По работе ему не положено смотреть за этим. Но он смотрит. Смотрит внимательно. Даже придирчиво. Часто останавливает он колхозниц, заставляя подобрать упавшие из плетеной сапетки помидоры. Очень жаль их — с весны холеных, тугих плодов. Много сил и энергии положил Ильенко на то, чтобы вырастить их. Темные кубанские ночи да старенькая чуткая жена Ульяна Григорьевна знают о том, сколько дум передумано о колхозном большом огороде…
…Многоводными шумными веснами бурная около их станицы Кубань вскипала, выходила из берегов и заливала огороды. Гибла капуста, гибли помидоры, гибли баклажаны. Колхоз терял большой доход. Договоры с консервными заводами оставались невыполненными. Слаба, значит, и мощь колхоза. Много думал об этом старик Ильенко.
Позапрошлой весной с лучшими ударниками колхоза начинает Ильенко строить по-над Кубанью дамбу. Строили быстро и дружно. Когда стала подниматься налившаяся весенними водами Кубань, серые бушующие волны, бессильно омывая бока дамбы, проходили уже мимо колхозных огородов.
Василий Ефимович не хотел успокоиться на том, что капусты снимали с одного гектара по шесть тонн, а перца по пять, и в прошлом году начал новое дело. По решению правления колхоза взялись за стройку водопровода на землях, что лежат у высоких берегов Кубани. На 27 метров вверх провели водопроводную трубу для поливки огородов. Впервые огороды садились не на низинах. Земля стала себя оправдывать. Старик Ильенко не ошибся. Капуста в этом году дала свыше 8 тонн с га, а перец — 10 тонн.
…Василий Ефимович идет по огороду. Грузно наливаясь, поблескивая фиолетовыми боками, гнутся к земле баклажаны. Их стройные ряды уходят далеко к глиняным крутым обрывам над Кубанью.
Нагибаясь, старик поворачивает листья кустов, внимательно осматривает — нет ли мошкары, гусениц. Когда он попадает на участок капусты, лицо его проясняется. Он, улыбаясь, щупает тугой, крепко связанный узел хрустящей капусты. Обилие колхозного огорода, солнечный осенний день радуют старика, хотя и ноют старые кости.
Радоваться есть чему. Сейчас колхозники получают на каждый заработанный трудодень по 8 килограмм овощей. В этом большая заслуга и Василия Ефимовича Ильенко.
Когда на пути возникали преграды, когда колхоз качало на ухабах неполадок, Ильенко вспоминал совсем еще недавние годы, и, сжав губы, брался еще упорнее за дело. Были тогда в нем два могучих чувства: ненависть к старому и вера в будущее.
И знали все в колхозе: за что возьмется Ильенко — сделает, не выдаст.
«Не выдаст старый. Никому не даст в обиду, как не выдал, не продал он своих — старейших красных партизан в станице в девятнадцатом году. Привязали его к тополю около церкви оголтелые белые гарнизонщики, били его до полусмерти, изгалялись, обдавая пакостью, бабы… Вот они стоят, шелестят над головой, тополя близ церковной ограды. И он привязан к стволу, и веревки режут тело. Подходит рычащая кучка баб — конец! — Свистит увесистая цегла, стукает в лицо. Соленая горечь во рту, с кровью падают зубы».
— «Та невжели ж то було? Да, було»[1].
…Ильенко снимает с головы широкополую соломенную шляпу и приглаживает редкие поседевшие волосы. Он говорит о своей семье:
— Богатая у меня семья. Шесть сынов, одна дочка, да у каждого сына — невестка, да у каждой невестки — дети. Так, ей богу, даже путаюсь, кого как зовут. — Он улыбается. Около маленьких черных глаз собираются веселые морщинки. Ну, а живем мы и будем жить так, как никогда не жила на Кубани ни одна казацкая семья!
Григорий — третий сын Ильенко. С малых лет он тянулся к ремеслу. Учился кое-как, урывками: в кузне, в шорной мастерской. По годам ему не пришлось в девятнадцатом партизанить с отцом и старшими братьями. Но после, когда начались артели, Григорий вместе с отцом в своей Васюринской станице становятся организатором Соз'а.
До весны он работал в шорной мастерской, но когда колхозу пришлось тяжело и срывался весенний сев, Григорий, посоветовавшись с отцом, пошел в бригаду.