Курганов сыпал словами неутомимо, они вылетали из его пухлогубого рта, как пчелы из улья и, казалось, жужжали звонко и возбужденно весело. Безуглов слушал Сашу снисходительно, начальственно улыбаясь. Вдруг Саша дернул инженера за рукав, с лукавой ухмылкой кивнул в сторону фермы:
— Вот вам и испытание, Михаил Аркадьевич… Помните, мы говорили? — Тяжелая штучка…
— Да… пожалуй, — буркнул Безуглов и сердито покрутил светлые, мягкие усы…
До самого вечера Безуглов осматривал мост, бетонные кражи и ферму. Почернелый от пыли техник бегал за ним с рулеткой, измерял, записывал. Безуглов обнаружил вдруг взволнованную суетливость, недоверчивость к уже имевшимся в отделе пути эскизам моста. Начальник дистанции ходил следом, потирая руки, сердито трубя на всех своим хриплым басом, встречая Сашу, подмигивал:
— А ваш старик, видать, не из практиков. В книжку заглядывает, как дьяк в молитвенник… Эх, уж эти бумажные головы.
А вечером, когда Безуглов распорядился отодвинуть один из кранов на полтора метра от края котлована, в бригаде явно встревожились:
— Ну, наделает делов этот белобрысый… Вот тогда посмотрите! — мрачно изрек начальник дистанции.
Саша Курганов смело поймал Михаила Аркадьевича возле фермы.
— Слушайте, Михаил Аркадьевич, я думаю номер с тридцатитонным краном совсем лишний. Ведь под'ем одновременный, двусторонний…
Безуглов покраснел.
— Ну, и что же?
В словах младшего инженера он почуял правду, но тон, с которым он обратился к нему в присутствии рабочих и техников, покоробил его.
— Я знаю, что мне нужно делать, — сухо ответил Михаил Аркадьевич.
— Но ведь это же риск! Мы повалим ферму! — оглядываясь на рабочих, вскричал Курганов, и бронзовая голая голова его потемнела.
Безуглов шагнул от него, как бы пытаясь убежать.
— Я сказал, что так нужно, и прошу… прошу не вступать со мной в пререкания. Я — ваш начальник, — сдержанно и сурово повторил он, оборачиваясь.
— Я вижу, что испытание наше начинается плохо, — засмеялся Саша.
Безуглов приостановился. Они отошли от фермы в сторону и были одни.
— Что вы хотите этим сказать? — Михаил Аркадьевич помолчал, высокомерно и презрительно сощурив глаза.
— Я хочу сказать, что вы ошибаетесь… Вы недоучитываете высоту быков.
— Мальчишка вы! Молокосос! — уничтожащим голосом выдавил Безуглов и, круто повернувшись, быстро зашагал прочь.
Саша сконфуженно крутнул головой, но вдруг выпрямился, серо-голубые глаза его калились упрямством и гневом.
Работа по установке новой фермы продолжалась и ночью при свете электрических огней. Намеченный дирекцией срок открытия движения по новому мосту приближался и нужно было спешить. Безуглов заходил в жилой вагон, ложился на голый диван, устало прикрывал ладонью глаза, но забыться не мог: мешали глухие удары копров, пыхтенье двигателя в соседнем вагоне передвижной электростанции. В окно дул прохладный ветер. Он приносил свои звуки и запахи — переливчатый звон сверчков, лай собак с ближайшего хутора, гнилой запах болота от протекавшей неподалеку речки.
В окне виднелся решотчатый силует фермы, похожий на выгнутый книзу судовой каркас. Ферма пугала Михаила Аркадьевича. Установка ее была очень серьезным и сложным делом. Помимо знания точных цифровых выкладок, силы кранов и взаимодействия механических приспособлений, требовалось еще какое-то чутье к капризам равновесия, спокойствия, глазомер и умение расположить живую вспомогательную силу. Все это достигалось многолетней практикой, а от практики в знаниях Михаила Аркадьевича осталось очень немного.
Представляя себе картину передвижки фермы на быки, он вдруг натыкался на темные места и спрашивал себя: «а что же делать в таком случае?»
Страх нападал на Михаила Аркадьевича. Безуглов выходил из вагона и спешил к месту работ. Избегая встречи с Сашей, он подолгу смотрел на суету людей, соразмерял длину фермы, расстояние между быками, и ему казалось, что краны стоят вполне правильно.
Под’емка фермы началась с утра. Безуглов стоял на шпальной клетке и наблюдал за медленным движением фермы. Начальник дистанции и Саша Курганов руководили работой кранов.
Михаил Аркадьевич вдруг заметил, что кран, отодвинутый по его приказанию на полтора метра от котлована, снова стоял на старом месте. Безуглова это взбесило, но он сделал вид, что не заметил вмешательства Саши. Но в ту же минуту он обернулся и увидел Курганова. Последний стоял на площадке крана, в одних трусиках, покрытый мазутом и сажей, похожий на негра. Сияющее лицо его изредка оборачивалось к Безуглову, расплываясь в победоносной ухмылке.