В длинную шеренгу выстроились пузатые цистерны. В их железных утробах бьются большие лилово-оранжевые крылья электросварок.
— Ну, что-ж ты, не кончил, а захватываешь.
Калюжный кривится. Он сидит на цистерне: приваривает колпак. Сухо потрескивают голубые молнии, ложится ровный шов.
— Во! И зубами не отгрызешь!
Филипп поднимает голову. Ему хочется крикнуть, что сборщики опять запаздывают и что через четверть часа им, электросварщикам, нечего будет делать. Но что-то огромное прет изнутри. И он уже весело горланит:
Над головами коршуном проплывает кран. В его могучих когтях легко колышется муфта. «Для Борисенко», — думает Калюжный и пристальней всматривается через маску в полыхающий шов. — «Эх, не подкачать бы!»
Бригада Калюжного соревнуется с бригадой сборщиков Борисенко. К МЮД’у решили дать ударные выпуски цистерн. «Остались считанные дни», — думает Калюжный. Он быстро меняет электрод и, закрывшись маской, приникает к колпаку.
— Афанасий, нажимай!
— Кончаем, — кричит Агеев и подгоняет подручного, работающего в бригаде учеником.
— Крой, Сидлер, крой!
Три молнии вспыхивают в разных концах. Три согнутых фигуры: одна наверху, две под цистерной. Плавятся электроды. Ложится шов.
Светлых и Калюжный повстречались у только что сваренной цистерны. Заступала вторая смена. В цехе ничто не изменилось, Также расцветали костры в руках электросварщиков, зычно стрекотали пневматические зубила, и только солнце, взобравшись на крышу, сосредоточенно пялило свой золотой зрачок.
— С какого чорта начинать?
По-детски отдутым губам Светлых было видно, что всегда чем-то недоволен. Но сегодня это недовольство переходило в гнев. Пришли сменить первую смену своей бригады и на тебе простой.
— Опять эти сапожники подкачали. Эх!.. Но тут же вспомнил, что сборщики тоже зависят от кого-то. Вальцы… Строгальщики. Штамповка днищ…
Ребята несколько минут топтались на месте.
— Придется на текущие, — предложил Шутенко.
— Есть, братцы. Нашел, — вдруг вскрикнул Светлых и, схватив Калюжного за руку, поволок его к сборщикам.
Мартыненко добирался уходить. Он работает в бригаде сборщиком и является звеньевым бригады.
— Товарищ Мартыненко!
Сборщика окружила бригада Калюжного.
— Помоги. Останься с нами собрать цистерну. И Светлых изложил Мартыненко свою затею.
«Вот дьяволы, подвернулись. Сейчас бы поспать хорошо», — подумал Мартыненко. Но где-то отозвалось: «успею». А вслух сказал:
— Ну, ладно. Раз вы хотите сами собрать и сварить, так сказать, по-ударному, то я ничего против.
Ребята загалдели.
— Смена, выходи!
И Светлых перечислил:
— Мартыненко, Светлых, Шутенко, Березин. Остальные крой по домам. Выйдите в первую варить.
Калюжный обиделся.
— Ну ты это брось.
И ребятам долго пришлось уговаривать Калюжного, чтобы он шел домой и выспался.
— Недавно-ж две смены подряд жарил.
Калюжный нерешительно поплелся к выходу.
…………………………………………………………
Навстречу попались сезонники. На плечах они несли большую рейку.
— Посторони-ись!
Калюжный остановился. Домой итти не хотелось. «Там — борьба, стройка, а я домой… не пойду».
— Сюда, сюда, Федотыч!
Федотыч — старый крановщик — подавал бригаде броневой лист. Ребята начали собирать цистерну. Грузно ложится на стеллаж броневой.
Комса встречает Калюжного шутками.
— Что, не выдержал? Ну, принимайся.
Кипит работа. Реже слышатся слова, чаще и настойчивей раздаются твердые удары молотов. Резко потрескивают вольтовы дуги. Федотыч подает муфты. Цистерна вырастает незаметно. Вот уже и третья муфта прикреплена. Четвертая… Работа идет к концу.
— Филипп Калюжный сидит в цистерне и вместе с Васькой Светлых помогает товарищам укреплять последнюю муфту.
«Красота», — думает Калюжный и мягким взглядом обводит лица товарищей. Первой смене есть работа. Цистерна собрана.
Торжественное собрание открыл Петька Зерний. Он дважды откашлялся, рассыпал по залу стекляшки звонка и выкрикнул:
— Товарищи!
Потом все перевернулось в голове. Непрошенное радостное волнение подхлынуло к горлу и Петро не поспевал за словами.
— Разрешите вас поздравить с этим большевистским молодежным праздником, с этим огромнейшим днем социалистических побед. Пусть…