Спартак получил назначение сотником в отряд Неоптолема и приказ следовать за царём. Узнав о новом скором отъезде мужа, Ноэрена твёрдо сказала:
– Новой разлуки я не вынесу.
Напрасно Спартак уговаривал её остаться в Синопе: с детства привыкшая к самовластию, Ноэрена умела настоять на своём. За время, что он пробыл в Диоскуриаде, событие огромной важности произошло в её жизни: синопские орфики посвятили Ноэрену во второй круг знаний. Сразу же после отъезда мужа в Колхтду, она ушла из дома и пропадала несколько дней. Вернулась она осунувшейся и утомлённой, но в глазах её горел чудный свет. Служанка при виде неё отшатнулась и всплеснула руками; слуга вытаращил на госпожу свои чёрные глаза; малютка Дионисиада разревелась. Несколько платьев и покрывал, приобретённых ею по настоянию мужа в Синопе, хозяйка незамедлительно отдала Агаве, пояснив, что теперь может носить лишь одежды из некрашеного льна. Агава обрадовалась обновкам, но решила, что хозяйка тронулась, и ежевечернее, совершая поклонение Огню, сириянка стала просить великого бога Огура-Мазду вернуть разум её госпоже.
Спартак поместил жену в обоз, где и велел оставаться. Однако в первый же день пути Ноэрену видели разъезжавшей верхом: она не желала уподобляться другим женщинам, трясшимся в обозе. Воины знали, что это жрица высокого ранга, и оказывали ей почтение.
Сблизившись, два войска, римское и понтийское, расположились друг против друга, готовые к бою. После долгих переговоров, цари решили встретиться и побеседовать лично.
При встрече Митридат повёл себя неожиданно: он расцеловал Ариобарзана, которого непрерывно выгонял из Каппадокии в течение последних пятнадцати лет, и в знак примирения и вечной дружбы предложил ему в жёны одну из своих дочерей. Ариобарзан растерялся; незадачливый каппадокийский царь, державшийся на престоле лишь благодаря поддержке Рима, помыслить не мог, что с ним захочет породниться первый монарх Азии. Если Митридат действительно хочет взять его под своё покровительство, зачем тогда ему римляне, которые слишком дорого берут за свои услуги? И Ариобарзан выразил радостное согласие. Габиний решил не препятствовать сближению Понта и Каппадокии, поскольку не верил в него.
По случаю помолвки каппадокийского царя с понтийской царевной был устроен пир для обоих войск с размахом, присущим Митридату. Многие тысячи человек угощались с неслыханной роскошью; чтобы оживить пиршество, за лучшие тосты, шутки и песни были назначены денежные награды, что побудило веселиться изо всех сил даже сдержанных римлян. Во время пира, обнимая нового зятя, Митридат договорился о небольшом подарке для себя: он будет продолжать владеть т ой частью Каппадокии, которую захватил. Ариобарзана встревожило и то обстоятельство, что обещанной ему невесте едва исполнилось четыре года, так что свадьба пока откладывалась. Габиния всё это весьма позабавило.
Перед началом пиршества, когда гости только собирались, Спартака поманил проходивший мимо Неоптолем. Обрадованный фракиец приблизился к начальнику. Тот осведомился, намерен ли Спартак и дальше оставаться на царской службе. Спартак неопределённо ответил, что ждёт приказа.
– Я ничем не смогу помочь тебе, – задумался Неоптолем. – Есть одно обстоятельство, которое мешает мне оставаться в войске.
– Твоё родство с Архелаем? – напрямик осведомился фракиец (Архелай был стратегом царя, перебежавшим к римлянам).
Неоптолем покосился на него; потом горько вздохнул и надолго замолчал.
– Мой несчастный брат бежал, спасая жизнь, – наконец заговорил вельможа. – Я проклял его; царь знает, что он мне больше не брат. Однако мне не доверяют и по другой причине… – Он больше ничего не добавил.
Понтийские и римские воины сидели на пиру вперемешку. Спартак выпил самую малость, что было замечено, обрушив не его голову поток шуток. Всеобщее веселье, а не вино, опьянило его; он даже начал петь, подтягивая остальным, но сильный его голос, не руководимый музыкальным слухом, сбивал певших, и под общий смех на него стали шикать. Смутившись, он умолк, и, оперев подбородок о кулак, задумался. В самом деле, что предпринять дальше? Война окончена, не начавшись. Остаться в войске или бросить всё и пробираться домой?
К нему подошёл какой-то римский воин. Неприятно удивлённый, Спартак узнал одного из своих пергамских сослуживцев. Оглядев его завистливо, воин сказал:
– Здравствуй, Спартак. Я думал, врут, а ты и на самом деле у Митридата. По всему видать, тут тебе живётся неплохо.