- Ну!!! - обрадовался Родионов. - Ну, видишь! Слушай, Гош, ты Ленку мою не встречал, а?
- Погоди, погоди... Какую Ленку?
- Да жену мою! Во! - Родионов продемонстрировал кольцо на пальце.
- Жену... - Гош зачем-то посмотрел на свою правую руку. - Знаешь, Рэдди, если честно, мы с тобой после школы ни разу не встречались.
- Обидно, - потупился Родионов.
- Извини. Скажи пожалуйста... Что это за имя такое - Гош?
- Да ты его сам выдумал. Чуть ли не в первом классе. Ты же Георгий. Что, забыл?
- Забыл, - признался Гош. Судя по выражению лица, он сейчас примерял вновь обретенное имя на себя и, похоже, оно ему не особенно нравилось.
- Бывает и хуже, - сочувственно кивнул Родионов. - Но реже.
С баррикады потихоньку сползали все новые и новые люди, и постепенно вокруг Гоша и Родионова собралась небольшая толпа. Лица у парней оказались симпатичные и донельзя заинтересованные. Им явно хотелось с пристрастием допросить приезжего, но уж больно у него была неприветливая и удрученная физиономия.
- Уникальный случай, - сказал гордо Родионов. - Вы такое видели? Сижу, никого не трогаю, и вот на тебе - одноклассник...
- А ты ошибиться не мог? - вдруг спросил Гош.
- Чего?! - обиделся Родионов.
- Да нет, Рэдди, это я так... Я насчет имени.
- Георгий Дымов, - сказал Родионов с нажимом.
- Час от часу не легче... - пробормотал Гош.
- У тебя прадед был болгарин, - объяснил Родионов. - По фамилии Димов. А здесь его в Дымова переделали. Ты сам рассказывал.
- Родионов, - печально сказал Гош. - А расстояние от Земли до Луны ты, случаем, не помнишь?
Родионов цыкнул зубом и посмотрел на Гоша укоризненно.
- А начальную скорость пули у этой твоей... СВД? - не унимался Гош.
- Успокойся, - попросил Родионов очень мягко. - Я не помню совершенно ничего. Я дурак. Кретин. Полный идиот. Помню, что у меня жена была, Ленка. Красивая. А все остальное - забыл.
- А про меня? - спросил Гош с надеждой в голосе.
- Не обольщайся, старик. Детские воспоминания у меня все на месте. Только вот толку от них... Зато наш класс я помню очень хорошо. Ты с Лехой Романовым за одной партой сидел. А я - сразу за вами.
- Кто такой Леха Романов?... - пробормотал Гош себе под нос.
- В общем, ты - Георгий Дымов, - заключил Родионов. - Отчества не знаю, извини.
- Викторович! - ляпнул Гош и сам от удивления застыл с открытым ртом.
- Процесс идет! - обрадованно заметил кто-то в толпе. - Видите, мужики, идет же!
- Это у него идет, - хмуро сообщили оптимисту. - А у меня, например, задом пятится.
Гош поднял глаза на собравшихся вокруг молодых людей.
- Мы вспомним, - сказал он негромко. - Мы обязательно вспомним все. Но знаете, коллеги...
- Лучше бы нам и не вспоминать, - заключил все тот же хмурый голос из задних рядов.
- Боюсь, что так, - кивнул Гош.
* * *
У метро "Коньково" под ослепшим светофором прямо в центре перекрестка стоял огромный столб пыли. Даже смерч. Внутри него шла драка - кого-то там волтузили, трепали и рвали на куски. Гош сбросил газ, прижал машину к обочине и попытался разглядеть, что же впереди происходит. При всей своей нелюбви к насилию, он даже слегка обрадовался. Все-таки, это было первое реальное проявление жизни, которое он встретил в сонном полумертвом городе. Из сцепившихся на перекрестке особей никто явно не страдал амнезией и уж тем более по этому поводу не рефлексировал. Там шла яростная борьба за жизнь в лучших традициях "постхолокостной" литературы.
В центре пыльной бури здоровенная черная с белым псина, очень лохматая и явно породистая, колотила в одиночку целую стаю ободранных дворняг. Пока еще колотила. Зубами она пережевывала глотку самого крупного противника, а мощной растрепанной задницей по-хоккейному бортовала тех, что поменьше. Из кучи-малы то и дело улетал вверх тормашками очередной зашибленный. От визга и хрипа закладывало уши. В воздухе парила разноцветная шерсть.
Гош осторожно подвел машину чуть ближе, опустил стекло и нашарил правой рукой свою пушку. Лохматая собака билась насмерть, но перевес был явно на другой стороне. Разнокалиберных ее противников Гош насчитал сначала шесть, потом сбился. Наседала стая по-дворовому крепко и въедливо. Окажись на месте лохматой какой-нибудь метрового роста профессионал-кавказец из питомника "Красная Звезда", и то ему пришлось бы туго. Хотя он-то до драки бы дело не довел. Запугал бы дворняжек до нервного поноса и упадания на спину, перекусил бы для острастки пополам одного самого мелкого и назойливого, да и прошел бы сквозь эту стаю, будто ее и не было... Гош внимательно прищурился, но не для того, чтобы целиться, а вслед своим мыслям, по отработанной за последние дни привычке отслеживая важную информацию. "И о собаках я что-то знаю, кажется, больше, чем положено рядовому гражданину... Черт побери, откуда? А ведь люблю я собак. Опять-таки - кажется". Он высунул ствол из окна, упер приклад в сиденье и выстрелил.
Драку разметало во все стороны, и десяток обалделых морд уставился на непрошенного гостя. Не среагировала только лохматая зверюга. Наоборот, она поймала момент. Подмяла жертву под себя, навалилась всем весом, и в зубах у нее смачно захрустело.
Гош выпрыгнул из машины.
- Убью! - крикнул он, наводя оружие на ближайшую дворнягу, окровавленного и взмыленного отпрыска нескольких овчарок и как минимум одного спаниеля. Пес с визгом бросился наутек. Гош выстрелил поверх голов. Картечь с адским грохотом проломила стену придорожного магазинчика и вынесла ее напрочь. Собаки дружно взвыли и растворились в пространстве, только когти шваркнули по асфальту.
- Фу! - рявкнул Гош. - Фу! Фу, я сказал!
Победительница выплюнула изжеванного врага и облизнула с носа кровь. Псину откровенно трясло, лапы у нее подгибались. Помощь явилась в самый подходящий момент - еще минута, и красотка лежала бы распоротым брюхом кверху, и уже другие носы были бы в крови. Жадное чавканье, растаскивание лакомых кусочков по кустам... Что им, крыс не хватает? Гош поежился.
- Молодец, умница, - похвалил он. Лохматая хмуро посмотрела на него и разве что не кивнула.
Из шеи поверженной собаки густо хлестало красным. Она медленно отползала, давясь и захлебываясь.
Гош положил ружье на капот и не спеша направился к лохматой псине.