………
Наверное, каждому из нас хоть раз в жизни доводилось пропускать вот такие удары. Однако, не кулаком или иным предметом. А незримые, невидимые — но от того ничуть не менее сильные, которые ломают судьбы как сухие стебельки. Эльфире отшатнулась, и ресницы её несколько раз порхнули туда-сюда, прежде чем полуэльфка сумела совладать с собой, а таинственный шелест в оранжерее перекрыл её голос.
– Как же всё верно рассчитал, мерзавец! Я могла бы устоять перед любым мужчиной, — голос её странно дрогнул и потеплел. — Но король, тем более такой… это сильнее меня.
Лен склонился ещё раз, и пониже, чтобы эта востроглазая полуэльфка не смогла увидать выражения его лица.
– Что ж, я поклялась презирать тебя, и я уже поселила ненависть в своём сердце, — голос знатной дамы взлетел и рассыпался осколками беспощадного стального льда. — Исчезни из глаз моих.
– Вне всякого сомнения, ваша светлость — но есть тут ещё одно, что вам стоило бы знать, — Лен на всякий случай поклонился ещё раз (пусть привыкает), а затем набросил на голову капюшон, чтобы тот плотнее бросил на лицо тень. — Мы с Мечеславом уходили от орков через дальний перевал… в общем, обнаружили высоко в горах озеро, которого нет ни на каких картах. Настолько красивое, золотое в лучах рассвета и словно напоенное синью эльфийской бирюзы, что… Короче, по праву первооткрывателя я назвал его Эльфире. Соответствующие сведения и координаты уже переданы мною в королевское географическое общество, и скоро поправки будут внесены во все атласы и карты…
В стеклянную дверь оранжереи опрометью выскочил какой-то подозрительный колдун. Следом вылетела пущенная меткой ручкой изящная туфелька и со стуком врезала тому по затылку. А разгневанный и странно подпрыгивающий женский голос выкрикнул им вдогонку:
– Убирайся, негодяй — а не то я кликну стражу!
Знаете, что в этой сцене больше всего удивило заметивших её гвардейцев? Глаза чародея смеялись!
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ
Уже разгорелась вечерняя зорька, когда влекомая парой изрядно взмыленных лошадей карета свернула с тракта на куда более ухабистую лесную дорогу. Кучер по своей неизменной привычке оглянулся неприметно, а затем стукнул кнутовищем в стенку. Там открылось окошко, и в нём блеснул вопросительный взгляд.
– Шкипер, там нас Лаен верхом догоняет! Аккурат сподобился… — негромко сообщил возница и подстегнул усталых коней.
В самом деле, едва успела карета проехать по дороге, миновать деревню и остановиться на холме с возвышающимся над округой донжоном-замком, как рядом спрыгнул с жеребца и всадник в потёртом запылённом плаще. Отцепив притороченный к седлу наподобие рыцарского копья посох, он первым делом, даже раньше чем обнял друзей, поинтересовался:
– Принцесса в порядке?
Марек поморщился, когда Лен обнял его, и сообщил, что прошлой ночью пыталась удрать, даже проткнула ему плечо — но повязали беглянку пуще прежнего. А, да ничего страшного — шрамы мужчину украшают.
– И даже напоили сонным зельем. До самых бровей залили ей в глотку, так что и сейчас дрыхнет, — Славка висела на шее и от радости болтала в воздухе ногами.
Зрелище мирно почивающей девицы, увязанной по всем правилам, Лена просто-таки умилило. И всё же он тихонько сплюнул в сторонку от омерзения, и принялся отдавать распоряжения.
– Марек, поспрошай сельскую ребятню — не видали ли кого или чего подозрительного в округе? Эти пострелы всегда всё примечают… потом возьми десяток крепких парней и пусть на всякий случай займут оборону на первом этаже.
Он звонко расцеловал в обе щеки хохочущую Славку и силой поставил её на землю.
– Пока не совсем стемнело, вытребуй у старостихи ровно дюжину самых сильных шептунов, пусть подымутся наверх.
Веселье девчонки словно смыло весенним дождём. Губы дрогнули в нерешительности, и не сразу она отважилась спросить.
– Лен, ты что же, хочешь превратить безумную принцессу совсем уж в растение? По правде говоря, она и не того заслуживает — но тогда от гнева короля нас не спасут даже друиды в их зачарованном мире…
Вместо ответа молодой ведун легко, словно скатанный ковёр закинул на плечо увязанную на манер копчёной ставриды принцессу и неспешно затопал по ступеням наверх. Конечно, Славка права — на свой, человеческий лад. А если посмотреть на все эти безобразия сверху? Как-то ещё тем летом Лен беседовал с помощником королевского прокурора, прибывшим в Дартхольме по поводу аферы такого себе купца, изрядно нагревшего руки на поставках королевскому флоту.
И знаете, что выяснилось? Если ты сумел украсть — но так, чтобы не попасться, сполна использовать лазейки и неточности в законах — то ты не вор. И всё же, скользнувшая в голосе коронного чиновника грусть сказала огорошенному Лену многое… и после приключившейся с тем купчиной весьма поучительной оказии жители Дартхольме не раз и не два злорадно обмолвились, что провидение и справедливость богов всё-таки есть…
В расположенном на верхнем этаже башни арсенале ведун долго не задержался. Бросил взгляд на мрачно и зловеще замершие стойки с оружием и воинскими припасами, покачал головой и открыл массивный люк на крышу. И лишь здесь, на почти круглой площадке, словно короной увенчанной защитными каменными зубцами, он мягко опустил на нагревшуюся за день крышу свою ношу.
Совсем рядом по лестнице затарахтели чьи-то башмаки, и наверх выбралась Славка, успевшая сменить положенное ей дорожное платье на куда более привычные штаны. Правда, воспитание Эльфире всё же сказалось — вместо куртки или почти по-пиратски завязанной на талии рубахи девица облачилась в свободного кроя шёлковую блузку.
– Ладно, Лен — в случае чего, удерём обратно на остров, а там нас никакие королевские егеря не сыщут. Марек тоже согласен угнать тот корвет и плавать на нём… без флага, — Славка сощурилась от ещё заливавшего площадку вечернего солнца, замахала руками, обрывая и откидывая с себя прихваченную где-то по пути паутину. — Вот я кому-то за небрежение задницы надеру!
Скептически сощурившись, она смотрела, как чародей рыскал туда-сюда по небольшому пространству, словно потерявший след гончак. И всё же, Лен присел, выгреб из устроенного в центре держака для флагштока налетевший сор и листья — и воткнул туда свой примечательный посох, на который ревниво косились все встреченные по пути волшебники и колдуны.
– Совсем скоро, — Лен зачем-то потрогал упавшую рядом с недвижной принцессой тонкую тень, и лишь потом поднял на девицу вопросительный взгляд.
– Будут, будут тебе самые сильные шептуны, — с досады та поморщилась. — Некоторые из них сейчас на работах и в поле, за ними послали.
Парень задумчиво покивал, рассматривая окрестности, это серовато-зелёное, слегка волнующееся под ветром море окруживших замок лесов. Кое-где виднелись проплешины крестьянских полей, из-за околицы словно махал руками притворившийся великаном сельский ветряк, и вся эта картина как-то мягко успокаивала сердце своей умиротворённостью.
– Я натравил на короля Эльфире. Так что, с той стороны неприятности вряд ли будут, — объявил с внезапной весёлостью Лен, когда наверх проворно, с несомненной морской сноровкой взобрался и Марек. — Кстати, она полноправная графиня Савойская, знатная как не знаю кто. Сам бумаги видел, даже в руках держал… И говорят, у неё самый красивый в королевстве замок, когда-то был летней резиденцией какого-то эльфийского ярла — это ещё с тех пор, когда владения остроухих доходили до тех мест.
Славка расхохоталась дерзко, весело — знай наших! Зато Марек задумчиво почесал гладко выбритый, в отличие от наплевательски относившегося к таким условностям Лена, подбородок и заметил, что с прикрытием и благословением такой Императриссы можно будет наворочать славных дел. Тем более, что бумаги на адмиральский чин, да с августейшим росчерком пера, уже в Адмиралтейство ушли.
– Вы бы не спешили и не загадывали, а? — то не звезда упала с небес — из вечерней синевы на макушку башни радужным мельтешением слетела цветочная фея.