На нижнем этаже оказалось чуть прохладнее. Шуршали где-то в кладовой мыши, со стороны кухни вновь подал голос насторожившийся было сверчок, коего шалости ради приманил в башню кто-то из учеников. Но против мелкой живности хозяин ничего не имел — всё ж веселее, лишь бы не пакостили сверх меры…
И всё же, за дубовой, окованной железом и трижды заговорённой дверью кто-то стоял. Как ни показалась дикой волшебнику мысль, что кого-то нелёгкая погнала шастать зимой по ночному лесу, но он проворно снял запирающее заклятье и выдвинул засов.
С хрустом примёрзшая створка отворилась наружу. Тяжёлая, массивная — такую и тараном заморишься ломать. Но пуще всего хранило её имя хозяина башни.
– Я Бирен-громотворец, волшебник второго ранга. Кто вы и что вам в моём доме надо в столь неурочный час? — строго произнёс маг в сторону показавшейся в клубах пара и игривых снежинок фигуры.
Странный какой-то гость. Человек, молодой мужчина — то недрёманая магия доложила тотчас. Не эльф лесной, вестимо. Но какой-то едва заметный, словно ускользающий…
– Послание вам, господин магик, лично в руки, — с еле заметным поклоном сообщил молодой статный парень с простым деревянным посохом.
Из-за пазухи его появился чуть примятый свиток с мерцающей печатью. Волшебник охнул, засуетился, признав метку верховного королевского Архимага. Но всё же, к его чести, оказался сбит с толку не настолько, чтобы забыть о законах гостеприимства.
Гость принял предложение войти в дом с достоинством. Хоть и осип его голос на морозе, а сам он оказался запорошен снегом до самой макушки, через порог переступил без нетерпеливости. Пробормотал обычный вариант "мир дому сему" на свой лад, как-то не по-здешнему, и только определив в стойку для оружия свой посох, откинул капюшон.
Почтенный Бирен тихо ахнул. Чёрные как смола ночью волосы пришельца сразу всколыхнули в его памяти легенды о жителях полночного острова, где вот таким образом — резким цветом — в людях обозначалась пробуждающаяся сила. И стало быть, этот с виду простой парняга оказывался…
– Всё верно, мастер Бирен. Я из Дартхольме, привёл отряд беженцев. Уходили морем из уже горящего города. Привёл их в земли перворождённых, а потом… потом мне пришлось уйти, — парень не стал распространяться о своих приключениях, но волшебник и сам сообразил, какой дальний путь в наступившей зиме тому пришлось проделать.
– Как в ваши руки попал свиток королевского гонца? — Бирен хоть и пригласил посланца в свой кабинет и даже жестом махнул в сторону камина — грейся, мол — но всё же, что-то настораживало и теребило его.
Ах да, теперь понятно, отчего охранные заклятья даже не пискнули! Злые языки поговаривали, что на полуночи, вдали от крепкой власти королевских земель, водились вот такие колдуны. Не прошедшие толком обучение, и хлопот от них — выше крыши.
– Я шёл с караваном в город. Из села… как же его? Там ещё на вывеске над трактиром коза такая, вредная — и толстая курица рядом.
– Малые Зеленушки, — подсказал волшебник, всё ещё не спеша распечатывать послание. Хоть наверняка и срочное, но выведать подробности всё же стоило.
Оказалось всё до идиотизма просто. Передовой дозорный отряд охраны каравана, чуть выдвинувшийся вперёд дабы глянуть путь, заметил на дороге непорядок. Рыцарь в полном доспехе и с королевским гербом на плаще отбивался от банды бродяг в лохмотьях. Оба сопровождающих гонца солдата уже полегли, да и сам воин харкал красными пузырями — кинжал лихоимца нашёл сзади щель меж пластин — но десятник каравана приказал подмочь.
– Сэр Борислав был уже обречён, — тихо поведал гость. — Кинжал оказался отравлен, там ничего не сделал бы и королевский лекарь. Рыцарь держался только на настое из волшебных трав… а так, он был уже мёртв на самом деле. Он отошёл на моих руках, но успел передать послание и сказать имя — Бирен-маг.
Дальше гость поведал, что по его соображению, то были не просто разбойники, а вроде специального отряда, охотившегося за содержимым сумки королевского курьера. Потому он в нарушение всех правил позволил себе воспользоваться Силой.
– С виду простые бродяги — но под лохмотьями заговоренные кольчуги и полу-кольчуги. Обучены на совесть, с амулетами и… живыми не дались. В городе я первым делом сообщил командиру гарнизона и тамошнему магу, рыжему, как его… Болеславу, что ли. Чуть отдохнул, пока рассказывал — и поспешил сюда.
Мысли смешались в голове волшебника, а по спине потёк ручеёк. Шутка ли — подобные шалости на королевском тракте? Да за такое здешнему барону могут и голову смахнуть!
– А почему в нарушение правил? — поинтересовался мастер Бирен, и предложил пришлому волшебнику представиться честь по чести. Теперь-то понятно, отчего охранные заклятья даже не пискнули.
Но греющий у камина ладони парень лишь дёрнул щекой. И по мере его слов перед мысленным взором хозяина постепенно забрезжила истина. Ох как худо дело… волшебник-недоучка. Не зря закон запрещал другому мастеру брать таких в обучение, а случаев перехода ученика от одного волшебника к другому не бывало — лишь прежний учитель, нашедший и взявший такого ещё в детстве, мог правильно проследить течение и развитие Силы да выправить возможные отклонения.
– Значит, мастер Колин из Дартхольме погиб, и ты теперь неприкаянный? — Бирен очнулся и нервно затеребил потёртый бронзовый колокольчик на подставке.
На зов появился лохматый спросонья слуга, и хозяин башни вытребовал у того горячего вина, перекусить чего. Нагреть воды для омовения… в общем, всего того, в чём нуждается путник, проделавший дальний путь сквозь ночную вьюгу.
– А вообще, парень, каков твой путь? — деликатно спросил волшебник, заслышав поднятую разбуженными слугами деятельность и устраиваясь в своём кресле.
Заслышав, что в основном сила Леса и, стало быть, вовсе не малость по целительской части, мастер Бирен задумчиво покивал. Всё верно — такому ученику в бою пока что делать нечего. А вот исцелять раненых да не давать им раньше срока уйти по Тропе Теней, как раз по нём. Да сопроводить отряд беженцев из вот-вот уже павшего города — всё сходится.
– Ладно… прошу, прими моё гостеприимство до утра, — такими словами напутствовал хозяин башни пошатывавшегося парня, которого уже увлекали к бадье с горячей водой руки расторопных слуг.
Он ещё подумал чуть, уставившись невидящим взором куда-то сквозь рдеющее нутро камина. Хмыкнул над вывертами судьбы — тяжко придётся в жизни парню! Полноправным волшебником с патентом ему не бывать, а потому не можно по закону зарабатывать себе Силой на хлеб, да ещё и с маслицем и икоркой… только сейчас оставшийся в одиночестве мастер Бирен наконец сорвал печать с послания от самого Архимага и углубился в пристальное чтение.
Пламя факелов дрогнуло и заметалось, когда в трактир вошёл очередной посетитель, и сидевший за столиком на галерее одинокий мужчина вздрогнул, оторвавшись от своих невесёлых дум. Нет, у него проблем никаких не было — крепкий сержант из охраны самого его величества (дай боги ему жизни побольше, а потом посмертия веселее) стоял в жизни на ногах крепко. Да вот только, встречу в этом заведении назначил ему младший брат жены. И сейчас, как оно обычно бывает, примется тот клянчить или подкупать, чтоб похлопотал родственничек перед королём за новую должность или ещё чего.
Хорошо, коли так. А если Марек попросит отмазать за какой-нибудь грешок? Хоть людям в глаза не смотри потом — придётся парня и почти родственника отправить на виселицу или каторгу… сержант перегнулся через перила. Так и есть, непринуждённо отряхивавшийся от мокрого первого снега флотский лейтенант и оказался тем самым, запоздалым посетителем, приход которого привёл в себя крепкого служаку. Он с хмурым недоверием приценился к длине шпаги, кончик которой мало того что оттопыривал запорошенный плащ, но и хорошо так выступал из-под него. Привычным к таким делам взглядом сержант определил ещё два кинжала под одеждой да малый арбалет на поясе.