— Первая пропавшая, Миронова Кристина Егоровна, сорока пяти лет, проживала в Пригороде * (микрорайон Якутска). Не замужем, злоупотребляла спиртным. Девятнадцатого января текущего года вышла из дома, и больше никто ее не видел…
— Достаточно, — прервал его старший. — Она не подходит ни по возрасту, ни по времени исчезновения. Кто следующая?
— Следующая у нас Стахевич Вероника, тридцати восьми лет от роду, проживала на улице Пристанской. Тоже злоупотребляла спиртными напитками, нигде не работала, перебивалась случайными заработками. В последний раз ее видели на берегу реки Лена во время ледохода семнадцатого мая этого года…
— Следующая, — в очередной раз прервал опера Кравцов. — Первые две отпадают.
— Чемезова Оксана Петровна, двадцати пяти лет, которая проживала по улице Горького в малосемейном общежитии, — продолжил доклад сыщик. — Не работала, вела разгульный образ жизни, работу бросила. Точное время пропажи неизвестно, в середине августа мама этой Чемезовой решила проведать дочь, но квартира была постоянно закрыта, и так в течение трех дней. На четвертый день женщина вызвала работника жилищной конторы, и тот вскрыл дверь, но в квартире никого не было. После этого она обратилась в милицию, по этому факту заведено разыскное дело на пропавшую без вести.
— Поговорили с матерью? — поинтересовался старший.
— Нет, еще не успели.
— Оставьте мне разыскное дело, а сами занимайтесь текущими делами, — распорядился старший. — Я сам переговорю с матерью пропавшей.
Когда оперативники покинули кабинет, Кравцов приступил к изучению дела. Первая страница начиналась с заявления матери пропавшей без вести Чемезовой:
«Начальнику Управления милиции Фролову В.И.
от гр-ки Бессоновой Натальи Ивановны,
проживающей по ул. Кеши Алексеева, работающей
в банно-прачечном тресте бухгалтером.
Заявление.
Прошу принять меры к розыску моей дочери Чемезовой Оксаны Петровны, 1964 года рождения, проживающей по ул. Горького, 98, временно не работающей.
Суть дела такова: 22 августа я, заподозрив неладное, что дочь долго не выходит на связь, поехала к ней домой. Дверь у нее была закрыта, я постучалась, но она не откликнулась. На следующий день повторила попытку, но с тем же результатом. Через два дня решила взломать замок, так как поняла, что с дочерью случилось неладное. Обратилась к участковому с опорного пункта милиции, расположенного в этом же доме, тот с ЖЭК-а пригласил слесаря, и дверь была вскрыта. Внутри квартиры я так и не обнаружила дочку, после чего написала заявление в милицию.
Бессонова Н.И.»
Далее шло ее объяснение:
«У меня трое дочерей, Оксана является старшей. В 1985 году она вышла замуж за Веснина Максима, они переехали жить в малосемейную квартиру, которую выдали зятю по месту работы. Года два назад семейная жизнь у них разладилась, Максим часто пил и бил Оксану. В конце концов он ушел от семьи и живет с другой женщиной. По этой причине Оксана тоже стала пить, уволилась с работы, и я вынуждена была ее содержать до поры до времени. В августе она перестала звонить и появляться у меня дома, и я с участковым милиционером вскрыли квартиру, но ее не застали на месте. Больше она не приходила ни к себе, ни ко мне. Ее приметы: нормального телосложения, рост примерно 160–165 сантиметров, волосы средней длины, каштанового цвета. Как она была одета, я не знаю, потому что перед исчезновением ее не видела, носила золотые сережки в виде капли. Документы ее остались дома. Я не знаю, где она может находиться, возможно, в ее исчезновении виновен Веснин. Написано собственноручно. Бессонова Н.И.»
«Некоторые приметы сходятся, — подумал Кравцов. — Но волосы каштановые… Их можно перепутать с черными? Если они мокрые, а они были мокрые, то, наверное, можно. Носила серьги… А кто из женщин не носит серьги? И рост подходящий…»
Следующим было объяснение Веснина:
«С Оксаной совместно жили с 1985 года. После двух лет совместной жизни, когда стало известно, что жена не может рожать, отношения друг к другу у нас охладели. Она стала часто пить, ходить по ресторанам, знакомиться с посторонними мужчинами, и однажды я даже застал одного из них у себя в квартире. Тогда я ее первый и последний раз ударил в лицо, а теща написала заявление в милицию, что я злоупотребляю спиртными и бью жену постоянно. Полгода, как я ушел от нее, живу с другой женщиной».
«Извечная тема взаимоотношений тещи и зятя, — подумал про себя оперативник. — Детей нет, но это же не повод для того, чтобы так жестоко расстаться».