— Вот это зайчище в семь килограммов! — восхищенно заметил Андросов. — Поохотиться бы на них!
— Поохотимся, поохотимся, — с улыбкой заверил их следователь. — Когда-то я приглашу вас к себе на родину.
Выпив следующую порцию горячительного, Кравцов в задумчивости произнес:
— Интересно, что там по расчлененке* (расчлененный труп человека)? Раскрыли наши или нет?
— Ээ, раскроют, — беззаботно махнул рукой Андросов. — Расчленяют только знакомых, близких людей, так что круг подозреваемых очерчен.
— В понедельник мне выходить на работу, а мой напарник по неочевидкам* (следователь, который расследует неочевидные преступления) уходит в отпуск, поэтому дело, скорее всего, передадут в мое производство, — предположил Свиридов и громко хлопнул в ладони: — Ну что, парни, по второй!
Друзья не успели поднести кружки к губам, как за стеной кто-то взвыл заунывно и протяжно, от чего стыла кровь в жилах.
— Это кто?! — испуганно спросил Свиридов, отложив кружку в сторону. — Как будто плачет женщина!
— Саня, может быть, это та женщина, которая перешла нам дорогу? — спросил Кравцов. — Какая-нибудь сумасшедшая шляется по лесу?
— Черт его знает, — пожал плечами Андросов. — Надо пойти, поглядеть.
Тут снаружи послышались всхлипывания, и друзья резко вскочили на ноги.
— Ребята, пойдем посмотрим, — предложил Свиридов. — Может быть, женщине требуется помощь. Вернее всего, она попала в какую-то беду или лишилась разума.
Друзья с великой осторожностью вышли на улицу, обошли вокруг домика, заглянули в сарайчик, где хранились добытые зайцы, но, ничего не обнаружив, вернулись обратно за стол.
Опорожнив кружку с водкой, Кравцов стал строить догадки:
— Может быть, это лиса или волк, которые почуяли запах убитых зайцев и пришли сюда? Может быть, рысь какая? Ребята, они могут так выть и всхлипывать?
— Все может быть, — кивнул Андросов. — Но это был человеческий голос.
— Черт побери! — судорожно вздохнул Кравцов. — Преступников никогда не боялся, а тут берет дрожь от какого-то привидения или призрака.
— Живых надо бояться, — натянуто улыбнулся Свиридов. — А привидения и покойники — самые безвредные люди.
Прикончив бутылку, друзья залезли в спальные мешки, но долго не могли уснуть, прислушиваясь к каждому шороху за стеной. Голос их уже не беспокоил, и они вскоре забылись беспокойным, прерывистым сном.
Под утро, когда забрезжил рассвет, Андросов сходил на улицу, походил по территории и, вернувшись обратно в домик, объявил:
— Ребята, все нормально, никаких следов пребывания посторонних не обнаружил. Сегодня, очевидно, будет ясная погода, немного подморозило.
— Ну и хорошо, — пробормотал сквозь сон Кравцов. — Спим дальше.
— Спим, — ответил с закрытыми глазами Свиридов.
Когда лучи солнца проникли через целлофановую пленку в жилище, пришел Андросов-старший.
— Где машина? — обеспокоенно спросил он у сына.
— Застряли в соседнем аласе, там и оставили, — ответил тот. — Сейчас пойдем вытаскивать.
— Крепко сели? Может быть, идти за трактором?
— Не надо, отец, вытащим сами, — отказался сын. — Если сейчас идти за трактором, то к вечеру только и управимся.
— Удалось поохотиться?
— Успели добыть двадцать три зайца. Это только за полчаса охоты.
— Неплохо, — удовлетворенно проговорил отец. — Покажите ваш трофей.
Осмотрев добычу, хозяин выбрал из нее двух зайцев, сильно поврежденных выстрелом с близкого расстояния, и сказал:
— Вот этих я сварю на завтрак, а вы пока идите за машиной.
Потоптавшись в нерешительности на месте, Андросов обратился к старшему:
— Отец, тут нас ночью беспокоила какая-то женщина.
— Ты о чем, Саша? — беспокойно нахмурил брови отец. — Какая женщина? Где она сейчас?
Друзья стали наперебой рассказывать о ночных видениях. Андросов- старший выслушал их, молча играя желваками и, когда те закончили повествование, уточнил у сына:
— В каком аласе застряла ваша машина?
Узнав точное местонахождение машины, отец спросил сына:
— Саша, не помнишь случай из детства? Когда ты был совсем маленький, я водил тебя смотреть арангас* (способ захоронения шаманов над землей в деревьях в специальном сооружении — арангасах) удаганки, которая жила как раз в том аласе, где застряла ваша машина.
Андросов-младший, силясь вспомнить далекое детство, проговорил: