— С Агой мы работали дубильшицами на кожевенной фабрике. Работа, конечно, тяжелая, мужская, но как-то приноровились и план выполняли. Ага была замужем за рабочим нашей фабрики, но они развелись, детей у них не было. Ближе к осени девяностого года она познакомилась с этим Василием. А дело было так: Василий подрабатывал на фабрике в качестве грузчика и познакомился с Агой. Однажды она пригласила его к себе домой, с тех пор он здесь и живет. Бил он ее, конечно, очень сильно. Сам Василий шибко не пьет и, когда она возвращалась домой выпившей, то очень тщательно ее лупил. На этой почве она в последнее время перестала ко мне даже заглядывать — настолько сильно боялась своего сожителя. Весной Ага ушла с фабрики, поскольку здоровье уже не позволяло работать там, и устроилась уборщицей в трех конторах. Как-то летом она заходит ко мне и рассказывает, что недавно с сожителем выпили, потом он стал ее бить, раздел догола и помадой изрисовал тело, мол, буду тебя так рубить топором, и мне не привыкать этого делать. Через неделю она вновь зашла ко мне и рассказывает, что приходила мать этого Василия и угрожала, мол, если что случится с сыном, то ей несдобровать. Через два или три дня я видела эту женщину, когда она с Василием поднималась на второй этаж в квартиру Аги. Через несколько дней после этого Аги не стало.
— Клавдия Дмитриевна, вспомните, пожалуйста, через сколько дней после посещения этой женщины умерла Широкова? — попросил ее сыщик.
— Как бы не соврать, — призадумалась Кравчук. — Думаю, что прошло три или четыре дня. День или два она лежала и болела дома, потом ее увезли в больницу, где она и умерла.
— После ее смерти Василий постоянно жил здесь? — спросил ее опер.
— Да, постоянно жил здесь.
— Дом чей?
— Был фабричный. Сейчас передали городу, можно приватизировать, я уже подала документы на приватизацию.
— Вы не чувствовали, что она что-то скрывает? Не говорила, что Василий не тот, за кого себя выдает?
— Она что-то недоговаривала — это однозначно. Но касались ли ее недомолвки насчет Василия, я не могу сказать.
Поговорив еще с тремя соседями, Кравцов направился по месту жительства Федотова.
Его встретил горбатый мужчина с редкими с проседью волосами, и на вопрос, терял ли он свой паспорт, ответил:
— У меня его украли в автобусе два года назад. Я уже получил новый паспорт.
На обратном пути сыщик зашел на кожевенную фабрику, где в отделе кадров поговорил с инспектором-женщиной:
— У вас грузчиком подрабатывал некто Федотов Василий Поликарпович. Скажите пожалуйста, какие документы он предоставил для устройства на работу.
Покопавшись в журналах, она сообщила:
— Федотов был принят временно в качестве грузчика в сентябре прошлого года. Поработал у нас полгода и уволился. Предъявлял паспорт, трудовой книги у него не было, мы выписали ему новый при увольнении.
Пообедав в той же пельменной, в четыре часа сыщик был в Управлении. Света была на месте и доложила:
— Ориентировки розданы всем службам и территориальным органам милиции. Во всех стендах «Их разыскивает милиция» помещены фотографии разыскиваемого, завтра в городской газете выйдет объявление о розыске опасного преступника. Договорилась с телевидением — на днях и там покажут лицо убийцы.
— Молодец! — похвалил сыщик девушку и высказал свои подозрения: — Света, сдается мне, что гражданку Широкову отправили на тот свет Молох со своей мамашей.
— Как так? — удивленно вскинула голову Света. — Ее-то, наверное, вскрывали в морге и, если труп криминальный, то возбудили бы уголовное дело.
— В теперешнее время все может быть, — недоверчиво покачал головой Кравцов. — И криминальные трупы могут похоронить как некриминальные.
— И что тогда делать? — непонимающе глянула она на сыщика. — Эксгумацию?
— Да, эксгумацию, — кивнул он. — Но, прежде чем это сделать, мне надо ознакомиться с заключением судебно-медицинской экспертизы, а для этого обратимся к следователю прокуратуры Козинцеву, ведь он как бы нам обязан.
— Сейчас я найду его телефон, — с готовностью ответила девушка. — Прямо сейчас и позвоним.
Вскоре оперативники уже знали, что смерть Широковой наступила в результате желудочно-кишечного кровотечения на фоне алкогольного цирроза печени.
— Но это еще ни о чем не говорит, — задумчиво произнес Кравцов. — Ее могли и отравить, например, крысиным ядом, от которого происходит кровотечение. А при назначении судебной экспертизы следователь не поставил вопрос о возможном отравлении потерпевшей. Однозначно, надо сделать эксгумацию, тем более у нас в руках фотография, где на могильном памятнике написано имя разыскиваемого.