У планеты Опет, естественно, тоже имелась дата открытия, которая, впрочем, совпадала с Днем Империи. Если на других мирах День Открытия отмечался как всеобщий, но местного значения праздник, то на Опете все было по иному. В представлении нишитурских верхов не могло быть лучшего способа отпраздновать главный день империи, чем военные парады. Поэтому в День Открытия во всех больших городах Опета, под шум и ликование обывательских масс, проходили вымуштрованные колонны техники, а в небе неспешно проплывали надраенные до зеркального блеска боевые корабли. И так совпало, что в очередной День Открытия ожидался прилет уполномоченного Текрусии. К этому событию Виктор Кагер готовился особенно тщательно.
Крепость Черный Бриллиант, где должна была пройти церемония встречи, являлась монументальным творением нишитурского милитаризма, коему отводилась значительная роль в планетарной обороне. Шкала 'эффективность-стоимость' здесь была неприемлема. Подобные цитадели были столь же эффективны, сколь и грандиозны. Военная машина империи нисколько не утруждала себя мыслями об экономии средств, ведь чаще всего внешнеполитические отношения с соседями правильнее было бы назвать скорее перемирием, чем добрососедством.
Черный Бриллиант находился в самом сердце Опета, в каких-нибудь пятистах километрах от столичного мегаполиса Санктора, откуда управлялся весь молодой и бурно развивающийся опетский сектор. Крепость не имела древних крепостных стен и крутых неприступных башен, какие привыкли лицезреть на стародавних изображениях историки. Вместо этого она имела широкие валы пяти метров в высоту, казавшиеся из далека земляной насыпью, покрытой травой. При близком же рассмотрении было видно голубоватое сияние, окутывающее валы, и конечно же они были сооружены не из почвы, а из сверхпрочных защитных материалов. Внешне валы охватывали территорию в пятьдесят квадратных километров. Через каждые сто метров по периметру находились закамуфлированные генераторы ядерной защиты, гасившие и локализировавшие ядерную энергию в случае попадания в их зону боеголовки. Были и внутренние валы, концентрическими кругами уходящие к центру. Всего их было семь – семь уровней обороны. Между внешними и внутренними уровнями, через каждые сто метров пролегали поперечные валы, делившие уровни на секции. Каждая такая секция крепости могла существовать как отдельный опорный пункт обороны, углубленный в грунт на километры и у самой поверхности покрытый закамуфлированными бронеплитами. В случае угрозы, бронеплиты отъезжали и на поверхность выныривали орудийные башни счетверенных крупнокалиберных скорострельных орудий, мазерные и лазерные установки, атомные пушки; открывались порты тяжелых противокорабельных ракет мощностью в десять и более мегатонн, ракет с боеголовками меньшей мощности, как противокорабельных, так и класса "земля-земля"; выдвигались пусковые установки противоракет – маленьких и юрких "Орнеров", названных именем симпатичных хищных птиц, которых люди распространили на многих мирах. На глубине более километра размещались склады боеприпасов, системы боепитания которых были автономны и в случае поражения одной из них, уничтожение всего склада было невозможным.
Крепость имела свой небольшой космодром, как с наземными ангарами, так и с подземными, уходящими на несколько километров вглубь, сообщающимися с разветвленной сетью туннелей, широких даже для столь огромного корабля, как линкор. Туннели заканчивались в десятках километров от самой крепости и имели отлично замаскированные шахты для выхода на поверхность.
Кроме того, Черный Бриллиант окутывала сеть пневмопоездов. Пневмоподземка связывала крепость со многими точками планеты, с Санктором, крупными городами, с прекрасной Оллой. Небольшой город Олла с населением всего в триста тысяч, располагался в дюжине километров от крепости. Главной достопримечательностью Оллы являлся дворец правителя опетского сектора Виктора Кагера.
Ровно в двенадцать часов по полудню по времени Оллы на одной из посадочных площадок Черного Бриллианта собралась большая группа встречающих. Одетые в парадные мундиры солдаты почетной роты эскорта производили впечатление окаменевших истуканов. Совершенно иное впечатление производила компания почтенных, одетых в строгие костюмы, но, казалось забывших обо всем, оживленно беседующих чиновников планетной администрации во главе с ее префектом. Еще большую суету создавали бригады журналистов и просто допущенные зеваки. Граф Кагер стоял один, в окружении нескольких телохранителей.
И вот на границе опетской атмосферы тяжелый крейсер "Кромм" получил разрешение на посадку и координаты крепости с указанием площадки.
В пасмурном полуденном небе из облаков вынырнула точка, ставшая быстро расширяться, все более приобретая очертания корабля. Следуя наводящему лучу, великан с ревом химических двигателей шел на посадку. На высоте двух километров корабль перешел на антигравы и абсолютно беззвучно приземлился перед встречающими.
Из открывшегося центрального шлюза по откинувшемуся трапу выбежали три десятка солдат в темно-синих мундирах – парадной форме имперских десантников, и выстроились в две шеренги.
На трапе показался маршал 2-го ранга Канадинс. Кагер и Шкумат не спеша направились к гостю. Запечатлев на стереокамерах местных и межпланетных новостных компаний официальное приветствие, они сели в белые роскошные гравитолеты и покинули крепость в сопровождении эскорта.
Путь до Оллы занял считанные минуты. На одной из центральных улиц местная полиция перекрыла движение транспорта, заблокировав все воздушные уровни для полетов. На крышах домов по всему маршруту собрались зеваки и вездесущие репортеры. Население радостно махало вслед кортежу. Был праздник, а значит и повод для веселья, к тому же младшего Кагера любили, наверное, не меньше его покойного батюшки.
Замок Кагера начал строить его отец, который снес трущобы, а оставшихся без крыши над головой поселил в быстровозводимых недорогих домах вокруг. Со временем близлежащие к замку земли баснословно поднялись в цене. Все чаще вокруг стали селиться преуспевающие воротилы, влекомые близостью родового гнезда Кагеров. Теперь уже здесь не жили прежние бедняки, уступив место за щедрые наличные.
Сам дворец занимал несколько гектар с великолепным почти фантастическим садом, чистейшим водоемом и обладал целой армией слуг. Старый Кагер не поскупился на внешний вид и на внутреннее убранство, облицевав замок мрамором, ввезенным по большей части из-за империи. По всюду в саду имелось много укромных уголков по которым разгуливали разноцветные пернатые местной фауны, издавая звонкие, радующие слух трели.
На официальный банкет по случаю прибытия маршала Канадинса собрался весь цвет опетского сектора. И не спроста, ведь известие, которое привез маршал имело немаловажное значение для дальнейшей судьбы всего сектора.
Банкет состоялся в огромном приемном зале украшенном гобеленами, картинами известных современных и старинных мастеров. Золотые люстры, свисавшие с высокого потолка, были абсолютно декоративные, ведь освещение давалось стенами, которые могли регулировать интенсивность от устного приказа. У входа в зал висели древние знамена и штандарт рода Кагеров – черно-белый терранский орел на серебряном поле.