Была у Шкумата еще одна неприятная мысль или скорее подозрение. А возникло оно, когда шеф спецслужб просматривал психозапись области памяти РУНГа из более раннего периода – все что удалось извлечь из мертвого мозга по этому самому периоду и интерпретировать на доступный человеку смысловой язык. В памяти чужака содержался толстый намек на чрезвычайно важные документы, которых очень ждали на Нишитуре. В своей догадке Шкумат боялся признаться даже самому себе, неужто документы, что пытался переправить ассакин – это план "Хищник"? От этой мысли становилось жутковато, а заикнись Шкумат об этом королю… И если эта, кажущаяся дикой догадка все же верна, если в ходе разработки "Хищника" произошла утечка, то тогда так или иначе выходит, что Масканин предотвратил войну между империями! Предотвратил на кануне ассакинского вторжения… Отсюда само собой вытекало множество вопросов, среди которых главный – вопрос о предателе в опетском генштабе. И как сильно поражено высшее военное руководство в Империи Нишитуран и в Королевстве Опет?
И все же Шкумат об этом "заикнулся". Перекрестясь не единожды, он выложил королю обо всем. Тогда состоялся весьма неприятный разговор, ведь Кагер выслушал доклад безо всяких прикрас о едва не проваленном плане "Хищник".
– Не слишком ли ты сгустил краски, Антон? – очень холодно спросил тогда Кагер, барабаня пальцами по столу. – По твоим словам выходит, что контрразведки двух государств со всеми их возможностями профукали святая святых. А наши головы спас непримечательный старлейт, да и то почти случайно, положив при этом больше дюжины врагов. Среди которых был РУНГ.
– Именно, сир, – Шкумат был похож на побитую собаку. – Это похоже на чудо.
– Я в чудеса не верю, Антон. Любое чудо – цепь последовательных событий. Но если тебе так хочется, пусть будет чудо. Кстати, этот твой кудесник – Масканин, он хоть не какой-нибудь тупой головорез, а?
– Напротив, сир. Он хороший офицер и недурно образован.
– Хм, – Кагер закусил губу, давя эмоции, а хотелось ему сейчас рвать и метать, – слишком просто ты его мне рисуешь. Что ж, рад слышать, что наш герой не простой вышибала-костолом. Я хочу как-нибудь встретиться с ним.
– Боюсь, сир, это не случится скоро. Просто так его выдергивать я не могу. К тому же он теперь в Добровольческом Корпусе.
– Вот как? Понимаю. Я все понимаю, но случиться это должно.
– Да, сир.
За Масканиным было установлено негласное наблюдение. Следовало узнать о нем все: склонности, принципы, характер, нравственные установки. Знать, как говорится, чем он дышит, выяснить его прошлое, начиная с раннего детства или по крайней мере с Юрьевского Кадетского Корпуса. Да и сам по себе этот Масканин был неординарен. В личном деле, заведенном на него при поступлении в Центр Переучивания и Переподготовки, содержались протоколы допроса отделом контрразведки 1-го штурмового флота, автобиография и характеристики от командиров. История Масканина довольно необычна. Мир смерти, черный легион, ирианская кампания, убийство Иволы, общение с Саторой, "чудесное" освобождение из орбитальной тюрьмы БН кораблем 1-го штурмового флота, блестящие отзывы командования 7-го флота. Упускать такого человека Шкумат не собирался. Но следуя годами выработанной в себе предусмотрительности и сверхосторожности, шеф королевских спецслужб не спешил бросаться на него с распростертыми объятиями. Все-таки, он телепат, а значит – потенциально опасен. Кто знает, по каким законам вращаются электроны в его мозгах? Да, Масканин – образцовый боевой офицер, верой и правдой служит своей империи, а значит и Опету, но в случае с ним крайне важно изучить его подноготную, познать его душу. Шкумат был скрытен, подозрителен и чрезвычайно редко ошибался в людях. А в Масканине ошибиться он не имел права.