Когда стало совершенно понятным, что любое возможное преследование безнадежно отстало, Масканин, наконец, позволил себе расслабиться и немного отдохнуть. Вскоре нервное напряжение понемногу стало спадать и он поудобнее развалился в пилотском кресле. Накатила боль. Сильно заныла лодыжка правой ноги, одновременно появилось легкое головокружение. Масканин грязно выругался. Словно чужая, его рука дотянулась до пульта внутренней связи.
– Вахтенный бэ-че пять главстаршина Фрол, – доложил возникший на видеоэкране техник.
– Где сейчас ремонтные команды?
– Первая команда в кормовых отсеках. Вторая пробивается к вам, командир.
– Потери? Повреждения?
– Сорок второй отсек разгерметизирован, шестнадцать человек мертвы. Тридцать девятый недавно вскрыт, всего один убитый и семнадцать ранено.
– Поторопите вторую команду… И пусть прихватят с собой медицинского робота.
– Есть… Вы ранены, командир?
– Не думаю, скорее просто легкое сотрясение и вывих. Со мной раненный матрос, ему требуется серьезная помощь.
– Во второй команде есть медики… и робот… – старшина запнулся от мысли, что новый командир может выбыть из строя. – Скоро вам окажут помощь…
Масканин кивнул и переключил канал на службу слежения.
– Слушаю, командир, – произнес ответивший на вызов командир БЧ-7 лейтенант Кипелин.
– Передняя полусфера практически слепа, лейтенант. Можно ли это исправить?
– Носовые сенсоры уничтожены. Также повреждена одна из башен дальнего обнаружения. В настоящее время мы пытаемся компенсировать их за счет ремонта вышедших из строя сенсоров и задействования резервных модулей.
– Как много на это уйдет времени?
– Примерно около суток, командир…
– Хорошо, попытайтесь обнаружить "Пегас", лейтенант, если он не погиб.
– Вас понял, командир, мы немедленно займемся этим.
– Конец связи.
Он немного скривился от новой волны боли и вызвал пост минной боевой части. На экране появилось озабоченное лицо Морозова.
– Слушаю, командир.
– "Защитник" ведь дооборудован тралами?
– Дооборудован, но пользы от них практически никакой. Другое дело обычный тральщик или призрак.
– Знаю. Но я могу хоть немного на них рассчитывать?
– При условии, что нам попадутся одиночные мины, командир. Разрешите вопрос?
– Разрешаю, – Масканин почувствовал неловкость оттого, что его сосед по каюте и единственный друг на "Защитнике" обращается к нему, как к начальству. Но тут ничего не попишешь, по уставу флота теперь он исполняющий обязанности командира корабля и другие офицеры должны обращаться к нему соответственно.
– Думаете, нам придется проходить через минное поле?
– Надеюсь, что нет. По крайней мере, попытаюсь избежать этого, но случиться может все, что угодно.
– Вас понял… Я начну готовить тралы к работе.
– Угу, давай…
Масканин снова переключился, теперь он вызвал инженерно-эксплуатационную БЧ и выслушал доклад о состоянии двигателей. Сообщение не радовало – второй двигатель правого борта находился в критическом состоянии. Потом Масканин связался с БЧ вооружения, желая поговорить с ее командиром. Но того на посту не оказалось, вызов принял вахтенный старшина.
– Где старший лейтенант Ценвер?
– В отсеках правобортовой батареи "Ктулу", командир. Устанавливает масштабы аварии.
– Что за авария, старшина?
– Вышла из строя система перезаряжания и доставки ракет. Это не боевое повреждение. Похоже, выработался ресурс.
– Это возможно исправить?
– Никак нет. Только в заводских условиях.
Масканин задумался, ему удалось сохранить внешнее спокойствие под пристальным взглядом старшины. Не хватало еще, чтоб подчиненные видели его тревогу.
– Как остальные установки?
– Полностью боеспособны, командир.
– Сколько в наличии ракет?
Старшина глянул куда-то в сторону и через пару секунд ответил:
– "Ктулу" и "Саргамаков" до тридцати штук, хотя четыре "Ктулу" заблокированы. Их сейчас пытаются перетащить на левый борт. "Орнеров" – двадцать, "Шив" – восемнадцать.
– Принято. Артиллерийские батареи?
– Все плутонги боеспособны.
– Принято. Конец связи.
Масканин откинулся в кресло и предался невеселым мыслям. А мысли были весьма просты: сплошь связанные с проклятиями в сторону аварии батареи "Ктулу" и матами, что так мало осталось "Орнеров". Через несколько минут в резервную рубку ЗКП вошли несколько матросов из состава ремонтной команды, следом за ними вкатил гусеничный медробот. Затем зашли старшина и матрос медслужбы. Медробот обследовал раненого, произвел какие-то манипуляции с бронескафандром, после чего покалеченного матроса поместили на носилки и унесли. Масканин получил порцию уколов, сегменты бронескафандра правой ноги ниже колена пришлось снять, чтобы робот обследовал "просветкой" травму. Медики вправили вывих.