— Я могу убить вас обоих и продолжить то, с чего начал. — Спокойно сказал Анхель, чувствуя в себе остатки древней крови. Но пыл страсти унес то ощущение могущества, которое делало его практически богом, оставив в голове туман и чувство легкого голода.
События, происходящие с Анхелем после того, как он принимал пищу от Кардинала, начинали спутываться в его голове спустя время. Теперь он был дезориентирован и совершил ошибку. Подпустил противника слишком близко к своей спине из-за шума воды. Дыхание выровнялось, и его кровь начала очищаться от того, что он принял, а следом за осознанием и трезвостью мысли пришли муки совести.
— Я так не думаю. — Ответил Ворчун. — Я думаю, ты ответишь на наши вопросы, и мы тебя отпустим. Но девушка останется с нами.
— Иди нахер! Я ее здесь не оставлю. Вы все уже трупы. — Взревел Анхель, разворачиваясь, не обращая внимание на оставленный щепкой глубокий порез поперек спины и предплечья. Деревяшка теперь смотрела ему под ребра. А он смог встретиться глазами со смельчаком, дерзнувшим на него напасть.
Мальчишка. Того же возраста, что Кардинал. Какая-то странность была в нем. В руках он держал деревянный клин и здоровенный резиновый молоток.
— Твой брат? — Кивнув на мелкого, спросил Сашу Анхель.
— Не трогай Лёню, я сделаю, что хочешь… — Перепугалась девушка, понимая, что мальчик не выстоит против убийцы, и весь этот разговор длится лишь до тех пор, пока Молох не утолит свое любопытство.
— Задавай свои вопросы, у нас мало времени. — Проговорил теряющий терпение Анхель.
— Почему нас не кормят сегодня? — Спросил, напряженный Ворчун.
— Не похоже, что ты мало кушаешь? — Усмехнувшись, ответил Анхель, намекая на большое пузо собеседника.
— О, боже, Генрих! — Воскликнула Саша, соединив в голове события дня. — Вчера он помог нам. А сегодня Гектор был на ферме и все об этом узнал. Наверное, они замучили его до смерти…
— Вас не кормят, потому что вы сами корм. Подземелье было задумано как запас провианта на случай войны. — Ответил Анхель сердито. — Кардинал поднимает из земли свою армию вампиров. И вас будут постепенно скармливать им, пока идет осада стены. Перед рассветом сюда придут за первой жертвой. И будут забирать по одному или по двое каждый день. А потом настанет черед фермы. И так, пока не кончится пища, если осада не кончится раньше.
— Почему ты не сказал? — Ошеломленно посмотрела на него Саша.
— А что бы это изменило? Я не обещал помочь всем. Я обещал помочь тебе! Поэтому мы уходим, я найду способ тебя спрятать. Вчера я говорил с Татарином. Побег с обрыва — это смерть для человека, но ты сможешь выжить, если тебя обратят… Я уже видел такое.
— Я остаюсь. — Просипела Саша, приблизившись к Ворчуну. — Уходи. Я с тобой не пойду.
— Не будь дурой!
— Не смей называть ее дурой! — Заскрежетал зубами мальчишка, врезаясь клином Анхелю в грудь.
Резким движением ладони, выбив из рук пацана деревяшку, Анхель занес руку, чтобы влепить ему пощечину, но застыл, видя злобный бесстрашный взгляд волчонка. Толкнув парня, он направился к берегу и, натянув трусы и брюки, схватился за ботинки.
— Сколько инфирматов в доме? — Не чувствуя страха, продолжал Ворчун.
— Вы что думаете, что сможете захватить дом? — Рассмеялся Анхель, накидывая нагрудник на голое тело. Защелки клацнули. — Единственная причина, по которой внутренняя армия вампиров не штурмует дом — это ядовитая кровь его хозяев. Избавитесь от инфирматов, и вас всех съедят в тот же вечер, вы даже не успеете перебраться за стену. Саша, идем.
— Я остаюсь… — Она робко спряталась за спиной у Ворчуна, потупив глаза.
— Ну, что ты хочешь услышать, — вспылил парень, — прости? Что я мудак. Я эгоист. Что я больше так не буду? Нет, буду. Потому что ты сводишь меня с ума. Я тебя хочу постоянно. Но со мной у тебя есть шанс выжить. И извини, если я не оставляю тебе выбора: жить со мной или умереть здесь. Здесь ничего нет, за что стоит ждать мучительной смерти! Они же живьем тебя разорвут, загонят и расчленят, пока твое сердце еще бьется, ты представляешь какая это нечеловеческая боль?
Саша побледнела, но не двинулась с места.
— Ты делаешь ей больно! Ты плохой!! — С кулаками кинулся на него Лëня. — Уходи! Уходи!
Анхель легко скрутил парня, но тот оцарапал его рукой, и, от резкой боли втянув ртом воздух, Анхелю пришлось перехватить мальчика за горло.
Саша с криком бросилась к ним, а Лëня трепыхаясь, заехал более высокому противнику по яйцам. Согнувшись пополам, обнаженный по пояс, в одном нагруднике, Анхель отбросил пацана на землю. Голова ребенка приземлилась в объятия перепуганной девушки, и его прижали к груди, которую пару минут назад Анхель ласкал и называл своей.
— Плохие! Плохие!! Закопали-закопали в лесу. Они их закопали в другом лесу… — Разнервничался Лëня, носом зарываясь в Сашины волосы на шее.
— Что ты сказал? — Опешил Анхель. Мальчишка не мог этого знать, если никогда не покидал подземелья. — Как ты узнал?
— Отстань от него, он ничего не сделает тебе. — Разозлилась Саша.
— Откуда он знает про лес и то, что в нем закопано? Я сам только сегодня узнал.
— Он всегда это говорит. У него аутизм. — Вступился за Лëню Ворчун. — Вставай, сынок. Нам нужно рассказать все остальным. Саша, ты с нами?
Александра помогла Лëне встать и взглянула на Анхеля.
— Ну не смотри так. Я не хотел его бить, он первый начал. — Брови Анхеля сложились домиком, когда он понял, что ему не хватает красноречия, чтобы убедить ее уйти. Тогда он неспеша приблизился, и протянул ей руку, глядя прямо в глаза, впервые за долгое время решив быть искренним и откровенным с кем-то.
— Я ревновал… — С трудом начал он. — Я тебя ревновал к мертвецу. Прости меня за это. Прости, что сделал тебе больно. Прости, что заставлял. Я сам не свой после еды: яйца зудят, и, когда смотрю на тебя, крышу рвет. Не знаю, чего хочу сильнее, жрать или трахаться. Ты мне нужна, и я без тебя не уйду. А здесь я приношу мало пользы. Поэтому идем со мной, пожалуйста.
— Мы должны помочь. — Ее глаза были готовы намокнуть, а голос срывался. — А если бы я осталась, что бы ты сделал?
Анхель тяжело выдохнул, опустив руку.
— Я бы… забаррикадировался в тоннеле…
Он взглянул на задумчивого Ворчуна, держащего руку на Лëнином плече.
— В пещере с Ямой есть родник, — пробубнил толстяк, — не очень чистый… но…
— Главное воздух, а там хороший приток снизу. — Анхель сурово посмотрел на Ворчуна. — Сколько сможете продержаться?
— Если будет запас еды… неделю.
— Тоннель нужно будет завалить.
— Как мы выберемся? — Растерянно спросил Ворчуна Лëня.
— Я вас откопаю. — Ответил за него Анхель. — Если буду жив.
— Изнутри мы заложим вход мешками с солью. Их легче убрать. Но где мы возьмем еду.
— И мы не можем оставить людей на ферме и в доме. — Произнесла Саша. — Когда они не найдут никого здесь, то пойдут туда.
— Боже, ты… просто… — Анхель заскрежетал зубами. — Просто невозможная! Я приведу людей с фермы. Спустим их по одному через отверстие, куда я спускал деревяшки. Но если кто-то откажется идти… Или побежит…
Анхель подняв ладони дал понять, что умывает руки. Однако, это был шанс, за который Саша готова была его расцеловать.
Она воодушевленно подхватила его за руку и потащила в сторону коридора.
— Я должна поговорить с Милой. Нам нужна вся еда, которую они смогут собрать!
— Не жди, что убедишь всех. И не говори, где и как вы спрячете людей. Скажешь в последний момент и только тем, кто согласен на побег. Иначе вас быстро найдут.
Анхель забрался на выступ и пропустил Сашу вперед себя. Небо за окнами в доме говорило, что у них в запасе всего несколько часов. А он еще не придумал, как провести людей с фермы к отверстию старого дота, минуя полчища безумно голодных вампиров. Все усложнялось еще и тем, что их надежно охраняли два инфирмата, а значит сегодня ему придется убить Уила.
Глава 28. Преданный друг