Джеффри Уайтхэд — одноклассник его сына. В школе отрывал лягушкам лапки и вешал котов. Пейн запретил сыну на милю приближаться к Джеффри. Теперь Уайтхэд в команде. С явным наслаждением участвует в каждой охоте. Дождь, снег, июльская жара — Уайтхэду всё нипочём. Он будет идти за подранком хоть трое суток. Шерифу не о чем беспокоиться. Жертве никуда не деться. Пейн всё же не любил посылать Джеффри одного, уж больно парень увлекался. С головой Уайтхэд не дружил никогда, о последствиях не думал. Идиот и отморозок. Пейн сильно жалел, что втянул его в это дело, но пока лучше держать этого дегенерата при себе. Придёт время и Уайтхэд исчезнет в бескрайних лесах Спенсерхуда.
Спят. Кто-то беспокойно ворочается с боку на бок, кто-то безмятежно храпит. Плохо, всё очень плохо. Люди стали огрызаться, неохотно выполняют приказы. Неблагодарные свиньи. Раньше, когда были охоты и деньги лились рекой они боготворили Пейна. После истории с этой сучкой из ФБР, об охотах не может быть и речи. Теперь вся эта шайка живёт за счёт Пейна. Скорее всего придётся сворачивать удочки и проваливать отсюда.
После пропажи Рэй федералы клещами вцепились в шерифа. Он организовал самые активные поиски и быстро обнаружил палатку. Пейн лично осмотрел номер Хелен, но ничего там не нашёл. Подключил местных егерей, добровольцев и даже вертолёты, лично курировал весь процесс, направляя людей в самые укромные уголки леса. Не щадил ни себя, ни людей. Многие жаловались, умоляя ФБР и шерифа штата приструнить Пейна и дать людям отдых. Шериф поддерживал железную дисциплину, на каждое действие просил официальную бумажку, подписанную прокурором и был крайне педантичен. Пейн часто говорил, что его сможет остановить лишь официальный документ из Вашингтона. Под давлением измученных людей и поисковых бригад такой документ был ему выдан и поиски прекратились. Теперь даже генеральный прокурор не имел права обвинить Пейна в бездействии.
Шериф уже торжествовал победу, когда поиски решили возобновить. Какой-то идиот-охотник со своей вонючей шавкой обнаружил труп жертвы, убитой на одной из охот около четырёх лет назад. На прозекторском столе лежали истлевшие останки проститутки, не имеющие к делу Рэй никакого отношения. Они то и дали импульс новым поискам. Пейн проклинал придурка Уайтхэда, не удосужившегося закопать тело поглубже. Теперь ищейки перевернут весь лес. Мисс Рэй может и не найдут, зато непременно наткнутся на другие трупы.
На следующий же день собрав свою команду он приказал срочно заметать следы. Рори научил его готовить раствор из хлорки, извести, стирального порошка и бог весть ещё чего. Раствор в считанные часы превращал любые останки в отвратительную бурую массу, уходившую глубоко в почву. Пейна это вполне устраивало, он пожалел, что не делал этого раньше. Первым делом «обработали» тело Хелен. После неё занялись и другими захоронениями. Они таскались по лесу с лопатами, мешками с известью и пачками порошка. В один поход удавалось «обработать» не более пяти захоронений. Работа была мерзкой, Пейну едва удавалось приструнить людей. Страх перед разоблачением и угрозы личной расправы приносили лишь временный эффект. Пейн понимал — ещё немного и все разбегутся, платить было нечем. Вначале зачистили все места, где трупы могли быть обнаружены в первую очередь.
Группа Пейна ни у кого не вызывала подозрений. Напротив шерифа хвалили, что не отсиживается в офисе, а рыщет по лесам в поисках девчонки из ФБР. Дело быть может снова затухло, но после обнаружения проститутки родня мисс Рэй подняла шум, выдумав версию о маньяке. Ко всей этой суете подключились активисты, однокурсники Хелен и знаменитый блоггер. Многие жители округа подогревали и без того неспокойную ситуацию свежими подробностями и жуткими историями об исчезновениях женщин, пропавших при загадочных обстоятельствах. Лишь пригрозив тюрьмой за распускание слухов шерифу удалось на время усмирить их буйное воображение. Ещё одна напасть — доверенные лица поговаривали о каких-то письмах в Вашингтон.
К счастью для шерифа нашлось не более сотни добровольцев, согласившихся слезть с диванов и присоединиться к поискам. Остальные предпочитали давать советы через соцсети. Добровольцы обшарили ближнюю кромку леса, где не было ничего заслуживающего внимания.
Пейн торопился, «клиенты» покоились в дебрях, куда редко ступала нога простого смертного, но он прекрасно понимал, что рано или поздно кому-нибудь вздумается сунуться и сюда.
Он вспомнил недавний случай, заставивший его беспокоиться ещё больше. Несколько дней назад в непролазной глуши им встретилась безобразная старуха. Как она сюда попала и что делала — для Пейна осталось загадкой. Он запомнил её жуткую физиономию, белую словно в пудре. Вся кожа покрыта глубокими морщинами, будто полжизни провела в горячей воде. Старая карга глянула на них ненавидящим взглядом. Тыча в лицо Пейна уродливым жёлтым ногтем, она прохрипела трескучим голосом:
— Я знаю, что вы тут делаете. Мёртвые стонут по ночам, проклиная вас. Берегитесь. Всех ждёт жуткая участь.
Старуха ушла своей дорогой, а Пейн задумался над её словами. Он долго сомневался, но в конце концов подозвал Альфреда и Бабби и сообщил, что лучше не рисковать. Когда парни умчались Пейн приказал сделать привал. Через полчаса Альфред прибежал с выпученными глазами. Он рассказал, что Бабби ранил старуху, но той удалось улизнуть. Бабби пошёл за ней. Альфред решил вернулся за подмогой.
Пейн, крепко выругавшись, приказал оставить поклажу и немедленно отправляться в погоню. Удивительно, но им удалось настигнуть раненую старую развалюху лишь к вечеру. Рори подстрелил её из снайперской винтовки, попав разрывной пулей промеж лопаток. Когда они подошли ближе чёртова тварь ещё дышала. Они стреляли ещё и ещё. Изуродованное пулями тело зарыли очень глубоко. Гиллан, у которого осталось полтермоса раствора, вылил его на сморщенное лицо. Больше в эту часть леса они не забредали. Пейн никак не мог выбрать время, чтобы «обработать» тело как следует. Да и чёрт с ней. Пусть полежит до поры.
Шериф посмотрел на часы. Пора будить этих бездельников. В трёх милях отсюда лежали ещё два трупа. Придётся повозиться, но по другому никак. В одном из тел осталась пуля, выпущенная из пистолета шерифа.
***
Лакус. Она придумала это имя. Голодным оборванцем, в грязной одежде Лакус встретил её впервые. Молочная кожа сплошь испещрённая крупными веснушками, рыжие густые волосы, огромные зелёные глаза.
Лакус уже никогда не вспомнит, что было до того как он её встретил. Вся жизнь началась с дивного, звонкого как колокольчик голоса.
— Эй послушай, давно ты следишь за мной?
Он ответил, что только что вышел из чащи.
— А кто же прятался в кустах?
Он не знал, кто прятался, но с опаской посмотрел назад. Рыжая фея (так Лакус назвал её про себя) подошла к нему, взяла своими длинными пальчиками за подбородок и посмотрела в глаза.
— Хм… не врёшь. А знаешь как догадалась?
Он помотал головой.
— Ты посмотрел не на те кусты, — и залилась серебристый смехом, от которого пробирала приятная дрожь.
Рыжая фея ходила по поляне, ела землянику, нюхала цветы, что-то рвала себе в передник. Вдруг она насторожилась.
— Ты слышишь? Слышишь?
Но он ничего не слышал.
— Пойдём отсюда. Здесь небезопасно.
Фея побежала в густую чащу, Лакус едва поспевал за ней. После нескольких часов бега сил больше не осталось. Лакус несколько раз падал, вставал и снова бежал. Наконец фея остановилась возле ручья, достала куриную полую кость и зажав её губами стала пить ледяную воду. Он тоже хотел пить, стал черпать ручей грязными руками.