– Герр Коллер, роботс номер 7397 пропал.
– Что??!
Первый раз в жизни я увидела, как мой преподаватель испытывает какие-то эмоции. Сначала он побледнел, а потом резко побагровел.
– Это еще не все, герр Коллер.., – неуверенно лепетал ученый.
– Что еще?!!
– Все остальные роботсы пропали…
***
После исчезновения роботсов все, конечно же, попытались повесить на меня. Все решили, скрытый информационный обмен происходил между мной и Алехандро, хотя взаимодействовали два технических устройства. Однако выяснилось, что роботс действительно проник в головной процессор во время беседы со мной. После нашего разговора он на несколько секунд сделал себя и своих сородичей объектами защиты нашей системы, а нас ее врагами, но остановил запуск ликвидации чужеродных объектов буквально за долю секунды до его начала. Этого времени ему хватило, чтобы освободить других роботсов и открыть множественные телепорты по всей базе для их совместного перемещения в неизвестном нам направлении.
Он знал, что я приду к нему на встречу и подготовился заранее. Почему только не сделал это раньше? Может, хотел отвлечь внимание герра Коллера? Но при такой мощи, сбежать роботсы могли в любой удобный момент. Проконтролировать движения Коллера после подключения к камерам труда не составляло.
Причину нашептывало мне сердце, но… я отмахивалась. Если бы не безэмоциональность роботсов, то я бы решила, что он любит меня и таким своеобразным способом признался в своих чувствах. Благодаря центральному процессору с нашей базы, мы все уже могли бы быть мертвы, но Алехандро не позволил. Потому что заботился? Хотел, чтобы мы жили? Я жила? Зачем? Хаос из противоречивых мыслей крутился у меня в голове. Были ли у него ко мне какие-то эмоции, чувства или нет? Во время беседы внешне это никак не проявлялось, но вот мысленно он и смеялся, и улыбался, и был серьезен, и говорил с нежностью. Я совсем запуталась…
Я помнила, что Алехандро собирался сообщить мне что-то очень важное, что-то, что могло причинить мне боль, но не помнила что. Видимо, он заблокировал информацию. Но как? Я же не роботс…
Прошел месяц с момента нашего последнего разговора с Алехандро, ситуация с исчезновением роботсов разрешилась. Полетели со своих постов военные и ученые, в том числе и герр Коллер. Меня понизили в должности и отправили во внеочередной отпуск на неопределенный срок. Я не жаловалась.
Герр Коллер сильно постарел за этот месяц. Мы иногда встречались с ним. В одну из этих встреч он передал мне видеокассету с записью нашего разговора с Алехандро. Однако я так и не решилась посмотреть ее. Уж больно свежи были воспоминания…
Время шло… Вот и другой месяц прошел, за ним еще один и еще… Я чувствовала себя осенним садом перед долгой снежной зимой: деревья расставались с листвой, прощаясь с жарким летом, полным цветения. Я готовилась заморозить все чувства… Но когда они уже покрылись корочкой льда, я решилась посмотреть, что же находится на кассете герра Коллера.
Вопреки моим ожиданиям там была вовсе не наша встреча с Алехандро. Голографический герр Коллер прокашлялся с экрана видеофона.
– Елена, здравствуй. Я решил, наконец, очистить свою совесть.., – учитель замолчал, вздохнул и снова продолжил. – Много лет я хранил эту тайну…
Во время войны с роботсами мы искали идеальное оружие против них, мы хотели контролировать ситуацию, но они были сильнее во всем.
Однажды нам удалось захватить одного из них, мы не знали, что они могут телепортироваться. Только недавно, благодаря тебе, Елена, это выяснилось. Возможно, не все их особи, а только самые сильные способны на это.
Так вот, мы захватили одного. До того как он самоуничтожился удалось взять немного его генетического материала. И тут нашим ученым пришла (на тот момент казалось) гениальная мысль. Они решили скрестить геном человека и роботса, создав новое существо, способное на сильные эмоции, которые (как мы давно заметили) привлекали роботсов. Тела этих существ оказались созданы не только из деталей и микросхем. В них содержались, прекрасно совмещаясь и биологические клетки, похожие на наши человеческие.
Мы начали работать над проектом «Молокчай» – это шифровое слово для кодировки первого созданного в проекте существа. Мы назвали их биороботами, но это неверное на мой взгляд название. Уж больно человечными получились наши образцы. Было их немного. И с каждым разом получалось все хуже. Некоторые из них становились агрессивными и, когда вырастали, пытались убить своих создателей или себя. У них были явные проблемы с самоидентификацией и жизнью в обществе. Однако семь самых первых образцов проявили себя идеально. Всех их отправили на службу к военным, всех запрограммировали на проникновение на территорию роботсов, а с привлечением последних проблем не было, так как высокая эмоциональность наших биороботов была для этих существ как мед для пчелы. Всех наших моделей роботсы рано или поздно похитили. Свен, которого ты знаешь, Елена, также у них в плену. К сожалению, связь с ними была потеряна. Со всеми… кроме тебя, Елена…