Гастроли затем пронеслись над Кливлендом, Питтсбургом, Монреалем и Вашингтоном. Грипп Роберта прошел — он опять находился в форме. Концерты теперь продолжались по 2,5 часа. Волосы рассыпаются, кимоно развевается, открытая грудная клетка лоснится от пота. Роберт стал самим собой, неподдельным распутником, демонстрировавшим свой торс. Бонзо, как бык, всегда шел вперед в своей грубой и неуклюжей манере, разговаривая на очень трудном мидлендском диалекте, который так и прорывался через искусственную вежливость. Джонс продолжал находиться в тени, однако он и Бонзо пожаловались Дэнни Голдбергу, что не занимают должного места в группе. Их мнения и слова до сих пор оставались за рамками публичных интервью. Дэнни обратился к Джимми — тот перепасовал журналиста к светотехнику. Последний свою очередь заявил, что имеет строгие указания Джимми и что ни Бонзо ни Джонси не должны освещаться на сцене. Так началась внутренняя борьба за власть в группе. 10 февраля группа вылетела в Вашингтон на концерт в громадном «Capital Centre”. Джимми никогда не спал днем и всегда удивлялся, как музыканты могут отдыхать, свернувшись калачиком в углу специально построенной сцены. Зал был неосвещен, усилители подключены и жужжали, публика развлекалась фейерверками и хлопушками. Казалось, что войска Сайгона захватили город. Джимми трясся как лист. Он не любил ожидать за кулисами начала концерта, предпочитая выскакивать из лимузина и через несколько секунд уже быть на сцене. Бонзо внимательно прислушивался к громоподобному шуму толпы. «Удивительно», — сказал Бонзо. И, наконец, все услышали: «Леди и джентльмены — Лед Зеппелин!»
После двух концертов в Нью-Йорке, группа объявила 10-дневный перерыв в гастролях. Джимми и Роберт отправились на Доминику, остальные разъехались по домам.
Через 2 недели гастроли возобновились. Все отдохнули, а Джимми с Робертом привезли из поездки россказни о том, как они ели желеобразные вареные фрукты, вызывавшие галлюцинации и абсолютно отказались от «травки». Теперь Лед Зеппелин путешествовала по Техасу и югу страны. Перед концертом в Остине на сцене была поставлена еще одна барабанная установка для Саймона Кирка — ударника Bad Company, вступавшего в дело во время бурного исполнения “Whole Lotta Love”. Как обычно, южные фаны Лед Зеппелин оказались самыми горячими. В “Baton Rouge” служба безопасности конфисковала у них 3 пистолета и 20 ножей. Удивительно, но Джон Боннэм вел себя вполне прилично. Еще в Техасе Ричард Коул приставил одного телохранителя приглядывать за Бонзо во избежание эксцессов. Джек Келли — бывший агент ФБР (в 60-х он шпионил за радикалами в Бостоне), неотступно следовал за Бонзо между концертами в Далласе. Однажды днем во время поездки по городу, Бонзо случайно увидел сверкающий автомобиль “Corvette” 1959 года выпуска, стоявший на улице. Страсть Бонзо к редким машинам была общеизвестна. «Джек», — сказал Бонзо Келли, — «я бы хотел, чтобы ты подождал у машины, пока не появится ее владелец. Скажи ему, что господин Боннэм предлагает ему выпить. А если он не согласится, подумай, можно ли его арестовать». В тот день Бонзо заплатил 18000 долларов наличными за автомобиль, хотя на обычном рынке мог купить то же самое и за 10000. Права барабанщика на вождение в Англии были аннулированы, поэтому ему не разрешили управлять и в Америке. Пришлось перегонять машину в Лос-Анджелес, где ее поместили в подземном гараже “Riot House”. А высокооплачиваемый адвокат группы провел целых два дня в офисе регистрации автомобилей, пытаясь выбить страховку и временные номера. Между тем, Бонзо часами сидел в машине с Миком Ральфом из Bad Company, пробуя двигатель. Через две недели Боннэм приобрел восстановленную модель Т «Форд» и оба автомобиля были отправлены кораблем на Уостерширскую ферму “Old Hyde Farm”.
Лед Зеппелин поселилась на своем обычном этаже в “Riot House”, но обычных ожидаемых администрацией загулов не было. Напрасно девочки собирались в фойе гостиницы: им больше не разрешили подниматься наверх. Роберт даже и не жил в отеле — он уединился в “Malibu Canyon” со своей подружкой. Даже беспокойные цеппелиновские роуди стали вести себя потише. Старинная традиция Лед Зеппелин постепенно отмирала. Может, тому было причиной употребление героина во время турне. Некоторые из музыкантов — друзей Джимми предлагали ему героин. Однажды, когда Дэнни Голдберг находился в люксе Джимми, Игги Поп — рок-певец и протеже Дэвида Боуи, предложил Дэнни героин. Пейдж обиделся. «Джимми, он не выносит это», — сказал Пейдж (настоящее имя Игги Попа было Джимми Остерберг). «Как ты можешь предлагать героин такому! Успокойся». Ричард Коул подтверждает, что героин начинал потихоньку побеждать и доминировать в окружении Лед Зеппелин во время этой поездки.