Мисс Памела находилась с группой в Нью-Йорке, Далласе, Сан-Франциско тем летом. “Джимми брал меня в самые дорогие магазины и я гордилась этим. Он коллекционировал картины и купил много полотен М.С. Эшера в Калифорнии незадолго до смерти художника. Мы посещали шоу в “Whisky” — Пейдж просто обожал выезды. Джимми всегда бывал романтичен и поглощен женщиной, с которой находился в тот момент. Для него больше никого не существовало и можно вообразить себя принцессой».
Примерно в то же время в Лос-Анджелесе был выпущен документальный фильм о феномене группи. В нем одна девица описывает умение Джимми Пейджа обращаться с кнутом. Фильм «Группи» лишь добавил ложку дегтя в уже и без того подмоченную слухами репутацию Лед Зеппелин. Черт!!! «Джимми Пейдж — кнут для группи».
«Ну, со мной ничего подобного не было», — говорит Памела. «Он был очень галантным в постели. Просто потрясающе. Но Пейдж действительно увлекался кнутами. Я видела их в чемоданах и думаю, что во время путешествия он пробовал их на ком-то. Я знаю Синдереллу — обычно Джимми избивал ее. Он связывал ее, избивал кнутом … ей это нравилось! Она любила это!!» Мисс Памела указывала, что обычно Джимми не принимал участия в клубных оргиях «Shateau Mormont” и “Continental Hiatt House”, куда группа переехала после убийств, организованных Мэнсоном, так испугавшими обывателей Южной Калифорнии тем летом. Однажды, один из роуди сообщил Джимми о том, что шайка молодчиков напала на “Plaster Caster”. Пейдж отправился поглядеть на погром. Джимми находился под влиянием эксцентричного мага Алистера Кроули и пытался собрать коллекцию его вещей. Однажды, уже по возвращении группы в Англию, Памела случайно наткнулась на манускрипт Кроули в книжном магазине Гилберта на Голливудском бульваре и приобрела его для Джимми. С той поры, как Памелой овладела навязчивая идея о всесильности гадания на картах, она стала очень чувствительной. «Он был увлечен волшебством», — говорит она. «Уверена, что Джимми занимался черной магией со всеми ее ритуалами, свечами и кровью. Ну и конечно был слух, что все музыканты заключили сделку с Дьяволом, Сатаной, Черной Силой. Результатом стал громадный успех. Единственным, кто не подписался кровью был Джон Пол Джонс. Никто не знал источника слуха».
Летние гастроли завершились, как и работа Лед Зеппелин над вторым альбомом. Нагрузки Джимми были просто ненормальными. Для того чтобы забрать Пейджа в Нью-Йорк на организованный там смешанный концерт, Питер Грант и один журналист специально прибыли в аэропорт. Гитарист возвращался из Солт-Лейк Сити, где работал в студии “A and R”. После сейшена Джимми должен был немедленно отправиться в Лос-Анджелес. Обычно Питер и Джимми путешествовали вместе. Питер был расстроен, узнав, что самолет приземлился раньше и что Джимми уже уехал. Грант ожидал услышать упреки раздраженного гитариста, который не любил ездить на переднем сиденье, а особенно, путешествовать в одиночку.
К августу альбом “Led Zeppelin — 2” был записан в Англии и Северной Америке. Он отразил напряженную работу и моральное состояние во время последнего турне британской рок-группы. Хотя Лед Зеппелин была творением Джимми Пейджа, новый альбом отразил особенность и многогранность новой команды, еще более отшлифованными во время гастролей. Гитара Джимми обрела новое звучание с тех пор, как он переключился с «Телекастера» на новую “Les Paul”. Звукоинженером был Эдди Крамер — английский рок-туз, работавший одновременно с Джимми Хендриксом и группой Traffic. Он вспоминал, как на него давили с выпуском “Led Zeppelin — 2” в срок: «Мы смонтировали пластинку на студии “A and R” за два дня на 12-канальном приборе “Altec” — самом примитивном из тех, что только можно себе представить. Записи были сделаны в разных концах Америки: “Whole Lotta Love” — в Лос-Анджелесе, некоторые песни — даже в Лондоне, вокал Роберта был наложен в ванкуверской студии без помощи наушников, а песни типа “What Is And What Should Never Be” я лично записал в Нью-Йорке в студиях “Groove Sound” и “Jaggy Sound”. Короче, мы использовали студийное время где и как только могли. Овердаббингом занимались в коридорах и прихожих. Мы метались по всему Нью-Йорку, пытаясь прихватить студийное время где возможно. Это было дико, поэтому группа неистовствовала. Я не принимал участия в загулах».