– Нет, спасибо. Мне хватит.
Он поставил стакан – и тотчас взял в руку, когда увидел, что низкий столик отполирован до блеска. Харви ладонью стер оставшийся на полировке влажный круг.
– Хорошо, что я приехал без своей группы. Ребятам нужно закончить кое-какую работу, и я надеялся завтра утром отснять сенатора Джеллисона, но если он не сможет, то и ничего страшного… У меня есть аппаратура в машине. Когда-то я был приличным оператором. Кстати, моя команда тоже приедет завтра, и я решил, что использую вечернее время, предварительно выясню, о чем бы ваш отец хотел поговорить…
«Что-то я разболтался, – подумал он, – глупо как-то».
– Хотите гранд-экскурсию? – осведомилась Морин, взглянув на рабочие брюки и туристские ботинки Харви. – Переодеваться не надо. Если вы готовы к нелегкому походу, я покажу вам лучший вид во всей долине.
– Договорились.
Они вышли через кухню и углубились в апельсиновую рощу. Слева журчала речка.
– В ней хорошо купаться, – произнесла девушка. – Если вернемся не поздно, можно будет окунуться.
Вскоре показалась изгородь. Морин раздвинула колючую проволоку, легко проскользнула на другую сторону и обернулась, наблюдая за Рэндоллом. Усмехнулась, увидев, что он пролез сразу за ней, явно довольная его ловкостью.
Почва на этом участке густо поросла кустарником и сорняками. Тут точно никогда не пахали и не пасли скот. Земля круто шла в горку. Повсюду виднелись узкие тропки, вероятно, кроличьи или козьи. Человеку там было не пройти. Морин и Харви поднялись на несколько сотен футов и очутились у подножия громадного гранитного утеса. Он отвесно поднимался примерно на двести футов.
– Нужно обогнуть его слева, – сказала девушка. – Но учтите: дальше дорога еще труднее.
«И мне ее не осилить, – мысленно посетовал Рэндолл. – Но будь я проклят, если буду слабее вашингтонской тусовщицы. Нельзя рушить свою репутацию».
Он уже давно не был в пеших походах с девушкой – с тех пор как Мэгги Томпкинс подорвалась на мине во Вьетнаме. Мэг, неутомимый репортер, вечно выискивала сюжет. Она скучала, часами просиживая в баре «Каравелла», получая материал из третьих или четвертых рук. Вместе с ней Харви побывал на фронте.
Однажды они выбирались из вьетконговского тыла. Да…
Вот если бы Мэгги не погибла… Харви отогнал привязчивую мысль. «Это уже в прошлом».
Они карабкались вверх по расщелине.
– Вы часто здесь бываете? – спросил Харви, стараясь скрыть напряжение.
– Всего один раз, – ответила Морин. – Папа запретил мне ходить сюда в одиночку.
Наконец они забрались на изрядную высоту, правда, до вершины было еще далеко. Они с Морин стояли у края кряжа, простиравшегося далее на юг и вдававшегося в Высокую Сьерру. На сам утес вела извилистая тропинка.
Они побрели по ней, пока не достигли вершины, откуда открывался захватывающий вид на ранчо.
– Вы правы, – выдохнул Харви. – Картина потрясающая.
Под ногами была глыба величиной с многоэтажку. Рэндолл чувствовал, как лицо овевает легкий ветерок из долины. Куда ни глянь – повсюду из земли торчали такие же гигантские белые утесы. Похоже, когда-то тут прошел ледник и усеял окрестности этими обломками.
Внизу раскинулись угодья сенатора.
Силвер-Вэлли тянулась на несколько миль к западу, параллельно речному руслу. Множество холмов за рекой тоже усеивали крупные белые валуны. Ну а за холмами (и гораздо ниже уровня, на котором располагалось ранчо) простиралась уже долина Сан-Хоакин. Над ней висела дымка, но Харви вроде бы различил смутные очертания Темблор Рейндж – как раз на самой западной ее оконечности.
– Серебряная долина, Силвер-Вэлли, – объявила Морин. – Там наш дом, а за ним ранчо Джорджа Кристофера. Когда-то я чуть не выскочила за него замуж… – Она оборвала фразу и расхохоталась.
«Откуда вдруг укол ревности?» – удивился Харви.
– Почему вы смеетесь?
– Когда он предложил мне руку и сердце, нам стукнуло четырнадцать, – объяснила девушка. – Почти шестнадцать лет назад. Папу избрали в сенат, семья собиралась переехать в Вашингтон, и мы с Джорджем изобретали различные варианты, как бы мне остаться в Силвер-Вэлли.
– Но вы не остались.
– Нет… о чем порой жалею. Особенно когда забираюсь вот сюда. – И она сделала выразительный жест.
Рэндолл обернулся. Холмы, вздымающиеся все выше и сливающиеся со Сьерра-Невадой. Горная гряда выглядела так, будто там никогда не ступала нога человека. Харви знал, что это иллюзия. Если на тропе Джона Мура ты нагнешься завязать шнурки, то тебя могут затоптать туристы.
Высокую скалу, где находились Морин и Харви, пересекал разлом – шириной не более ярда, но такой глубокий, что Харви не смог разглядеть дно. Вершина наискось спускалась к расщелине, так что у мужчины не возникло желания приблизиться к ней.