Морин небрежно подошла к расщелине и не раздумывая перешагнула через нее. Теперь девушка оказалась на двухфутовой полоске камня: перед ней была трехсотфутовая пропасть, а за спиной – неведомая бездна. Улыбнувшись, она посмотрела на своего спутника.
Рэндолл угрюмо застыл на месте, пытаясь сделать шаг и не в силах двинуться на дюйм. Во взгляде Морин мелькнуло изумление, сменившееся озабоченностью. Она шагнула обратно через расщелину.
– Извините. Вы боитесь высоты?
– Немного, – признался он.
– Я бы никогда вас сюда не потащила, если б знала… А вы-то о чем думали?
– Как мне выбраться отсюда, если что-нибудь случится. Сумею ли я заставить себя переползти через расщелину…
– М-да, а я отличилась, – сказала она. – Ладно, давайте покажу вам ранчо. Отсюда можно увидеть его почти целиком.
Позднее Харви не мог вспомнить, о чем они беседовали. Так, пустячная болтовня, но это были, пожалуй, самые приятные часы за последние несколько месяцев.
– Пора домой, – произнесла Морин.
– Да. Здесь есть дорога легче, чем та, по которой мы взбирались сюда?
– Понятия не имею. Но можем поискать. – И она направилась влево, огибая утес с другой стороны.
Они продирались сквозь кустарник, шагали по горным тропам. Повсюду виднелись кучки козьего и овечьего помета. И оленьего, решил Рэндолл, хотя не поручился бы за это. Почва была чересчур твердой, и следов не оставалось.
– По-моему, мы тут первопроходцы, – тихо пробормотал он.
Морин ничего не расслышала. Они брели по дну узкого оврага, скорей даже расселины на склоне холма.
Ранчо скрылось из виду.
Позади раздалось цоканье. Харви испуганно обернулся. По склону спускалась лошадь, на которой сидела белокурая девочка не старше двенадцати лет. Она ехала без седла и казалась частью животного: они вдвоем сливались в этакого мифического кентавра.
– Привет! – крикнула наездница.
– И тебе привет! – отозвалась Морин. – Харви, познакомься с Элис Кокс. Семья Коксов управляет нашим ранчо. Элис, что ты здесь делаешь?
– Увидела, как вы лезли наверх. – Голосок у девочки был высокий, тонкий, но богатый интонациями, не визгливый.
Морин догнала Рэндолла и подмигнула ему.
– А мы думали, мы бесстрашные первооткрыватели, – сказала она.
«Верно. Я сюда влез с трудом, без всякой здоровенной коняги», – подумал Харви.
Склон был очень крутой: даже конь, пожалуй, не смог спуститься тут по своей воле. Он обернулся, намереваясь высказать эту мысль.
Элис, однако, уже спешилась и преспокойно вела лошадь вниз. Копыта соскальзывали, царапая грунт, и девочка показывала животному, куда следует ступать. Похоже, между ними царило абсолютное взаимопонимание.
– Скоро приедет сенатор? – спросила Элис.
– Завтра утром, – ответила Морин.
– Мне бы очень хотелось поговорить с ним, – заявила дочка Коксов. – В школе ребята хотят повидаться с сенатором. Его часто показывают по телику.
– Харви… то есть мистер Рэндолл – снимает телепрограммы, – сказала Морин.
Элис с уважением уставилась на Харви. Помолчав немного, она спросила:
– Вам нравится «Звездный путь»?
– Да, но я делаю другие фильмы. – Он кое-как одолел очередной трудный участок. Но ведь лошадь, конечно, не прошла бы так, как он, правда?
– Обожаю «Звездный путь», – затараторила Элис. – Н-но, Томми! Не бойся, все хорошо… Я написала сценарий для телевидения. Про летающую тарелку, и как мы от нее спасаемся и прячемся в пещере. Получилось здорово.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся он, покосившись на девушку. И увидел, что та добродушно усмехается. – Не сомневаюсь, нет ничего, что она не могла бы сделать, – добавил Харви.
Морин кивнула. Они вскарабкались на берег высохшего ручья, вдоль которого шли, а затем русло затерялось в чаще чапареля. Вновь показалось ранчо, но еще далеко, и склон был достаточно крутым, чтобы, если упадешь, сразу покатиться вниз, катиться долго и, возможно, что-нибудь сломать. Рэндолл оглянулся и мгновение наблюдал за Элис, затем перестал тревожиться за девочку и лошадь. И сосредоточился на предстоящем спуске.
– Ты часто катаешься одна? – спросила Морин.
– Ага, – ответила девочка.
– И никто за тебя не волнуется? – поинтересовался Харви.
– Я тут все знаю, – поведала Элис. – Пару раз я заблудилась, но Томми привел меня домой.
– Хорошая лошадка, – сказала Морин.
– Конечно. Он мой.
Харви взглянул и убедился. Жеребец, не мерин. Он подождал, пока Морин догонит его. Мужская гордость заставляла его идти впереди всех, хотя было ясно, что лучше было бы пропустить вперед Элис.