Попятившись, я разбежался и прыгнул по направлению к церкви. Очень рад был бы вам сообщить, что, точнехонько приземлившись на шпиль, защелкнул наручники на запястьях убийцы, объявил, что он арестован за варварское убийство животного, и зачитал права. Однако в действительности…
Окна церкви Святого Завета славятся превосходными витражами, которые в 1890-х годах изготовила фирма «Тиффани». До моего прыжка они больше ста лет стояли целехонькие. А теперь – мой косяк! – в левом окне наверху образовалась солидная трещина.
Я ударился о пологую крышу церкви и, цепляясь свободной рукой за водосток, повис в воздухе. Пальцы мои кололо словно иголками, а ноги болтались в воздухе, ударяясь в прекрасный витраж окна, на котором художник изобразил Младенца Иисуса. Но, как немедленно выяснилось, балансируя экстремально на крыше, я спас себе жизнь. Не случись мне в определенный момент извернуться, удерживая равновесие, и прилетевший сверху топор точнехонько вскрыл бы мою грудную клетку.
– Эй! – возопил я свирепо, когда острое лезвие сбрило пуговицы с моей джинсовой куртки.
Вот уж такой я. Всегда возмущаюсь, когда кто-нибудь хочет меня убить. В Вальгалле-то мы, эйнхерии, почем зря убиваем друг друга днем, чтобы к вечеру полностью восстановиться. Но вне Вальгаллы я уязвим не меньше, чем любой смертный. Срази меня кто-нибудь в Бостоне, и мне уж точно конец.
Козлоубийца глянул на меня с верхотуры церковного шпиля. Запас топоров у него, к счастью, кажется, кончился, но, к несчастью, у него на боку висел меч. Я теперь смог разглядеть, что его легинсы и туника сшиты из черных шкур. Поверх них на нем колыхалась под ветром свободная кольчужная куртка, которая была вся перемазана сажей. От шлема до самых плеч спускалась кольчужная сетка, которую викинги называют бармицей. А лицо скрывалось под забралом, изображающим морду скалящегося волка.
Ну, конечно же. Разумеется, волка. Во всех Десяти Мирах обожают волков. Шлемы с волками. Компьютерные заставки с волками. Пижамы с волками. И волчьи тематические дни рождения.
Только с этим, пожалуйста, не ко мне. Прямо скажу, не очень люблю волков.
– Лови намек, Магнус Чейз! – Высота голоса козлоубийцы менялась на каждом произнесенном им слоге от сопрано да баритона, будто он говорил через модулятор. – Держись подальше от Провинстауна!
Я стиснул изо всех сил рукоятку меча.
– За дело, Джек!
– А ты уверен? – не торопился он.
Козлоубийца, услышав наш обмен репликами, яростно зашипел. Я и прежде не раз убеждался: многим не нравится, что мой меч говорит.
– Я вот что имею в виду, – продолжил тем временем Джек. – Отиса-то он, конечно, убил. Но его ведь все убивают. Это, так сказать, входит в круг его должностных козлиных обязанностей.
Нашел подходящее время для обсуждения должностных обязанностей Отиса.
– Просто снеси этому типу голову! Или как-нибудь по-другому угробь! – рявкнул я.
Убийца, не будь дураком, развернулся и драпанул.
– Взять его! – проорал громче прежнего я.
– Ну почему, как все самое трудное, так обязательно мне? – закобенился Джек.
– Потому что тебя, в отличие от меня, он убить не может, – продолжая цепляться свободной рукой за крышу, ответил я своему неубиваемому мечу.
– Ну тут ты, конечно, прав, только крутым это тебя не делает, – не преминул подпустить он шпильку в мой адрес.
Я швырнул его вверх. Он, завертевшись спиралью, скрылся из моего поля зрения в той стороне, куда побежал убийца. Теперь до меня доносился лишь голос Джека. Он во все горло распевал песню Тейлор Свифт «Шейк ит офф» в своей собственной версии. Сколько уж раз пытался его убедить, что там никто не трет сыр, но он знай горланит свое:
При всех эйнхериевских возможностях и освободившейся от меча левой руке мне потребовалось несколько секунд, пока я сумел забросить себя на крышу. Лязг клинков, отразившийся звонким эхом от кирпичных стен зданий, слышится где-то к северу. Я устремился туда. Перепрыгнул через башенки церковной крыши, сиганул через Беркли-стрит, затем еще через несколько зданий, и, наконец, до меня донесся издали возглас Джека:
– Ой!
Многие бы, наверное, не полезли в битву с целью проверки, как там себя ощущают их мечи, однако мне взбрело в голову сделать именно это. Вскарабкавшись по стене многоярусного гаража на углу Бойлстон-стрит, я увидел на крыше Джека, который яростно бился, отстаивая если не свою жизнь, то уж явно свое достоинство.