Из Хеза в Клоппенбург вёл удобный, широкий большак, вдоль которого расположились корчмы, постоялые дворы и трактиры. Дорогу патрулировала епископская Разбойная Стража, поэтому была она исключительно безопасной, даже по меркам окрестностей Хеза, которые, в общем, были одним из самых безопасных мест в Империи. Меч правосудия епископа был острым и безжалостно обрушивался на шеи всякой голытьбы — бродяг, воров, грабителей или насильников, а торговцам — кроме уплаты достаточно большой пошлины — ничего не грозило. Интересно, что епископ, который так хорошо справлялся с поддержанием порядка на своих землях, никогда даже не пытался ввести дисциплину в самом Хезе, где от воров, бандитов, девок и шулеров аж роилось. Клоппенбург был маленьким, но богатым городком. Во-первых, здесь пересекались торговые пути (значит город жил с права собирать пошлину и со складов), а во-вторых, местные ремесленники специализировались в красильном деле и в этой профессии не имели себе равных. Даже когда-то существовали планы прокопать канал, связывающий Клоппенбург с рекой, что соединило бы его водным путём с Хезом и Тирианом. Сразу после последней войны с Палатинатом на работу согнали несколько тысяч пленных, но как их запас закончился, так и планы умерли естественной смертью. А сам канал быстро осыпался, заболотился и зарос. Среди местных он, впрочем, пользовался дурной славой, так как рассказывали сказки, что его посещают духи умерших невольников. В Клоппенбург я въехал незадолго до полудня. Я снова надел официальный наряд: чёрный кафтан с вышитым на груди надломанным, серебряным крестом, чёрный плащ и широкополую шляпу. На большаке сразу сделалось как-то свободнее, а к клоппенбургским воротам я подъехал широким коридором, образованным ожидающими пропуска людьми, которые несказанно быстро передо мной расступались. Вот, маленькие выгоды инквизиторской профессии. Городские стражники, вооружённые обитыми железом дубинками, уступили мне дорогу столь же охотно, а их сержант поклонился достаточно низко.
— С позволения вашей вельможности, покажу дорогу до Инквизиции, — сказал он смиренным голосом.
— Знаю её, — отказался я и кивнул ему головой. Я действительно знал дорогу, а, впрочем, почти в каждом городе представительство Инквизиции строилось прямо на рыночной площади или рядом с ней, желательно возле ратуши. Наша резиденция в Клоппенбурге не относилась к особо помпезным. Так, кирпичный двухэтажный дом, окружённый ощетинившейся остриями стеной (будто кто-то захотел бы вламываться в Инквизицию) с деревянными воротами, у которых всегда бдил городской стражник. Само владение также было небольшим. Росло в нём несколько фруктовых деревьев, а вдоль восточной части стены тянулись овощные грядки и гербариум. К северной стене прижималась конюшня. Ничего особенного и ничего оригинального. Стражник, как только меня увидел, занялся открыванием ворот и бормотанием: «Уже, уже, ваша вельможность, прошу подождать, будьте добры», а я спокойно ждал, пока он справится с тяжёлыми створками. Тотчас же, как я въехал внутрь, ко мне подбежал конюх и принял поводья.