— Нет.
— Это именно то, что я представляю там!
— Это мой кабинет, и я не хочу в нем чужую выброшенную мебель.
— Тьфу! Ты такой мудак! — я повышаю голос и двигаюсь к двери.
Нолан выходит следом. Я стою на тротуаре, скрестив руки на груди и дуюсь. Я получу этот стол, и он будет его. Он не знает, с кем связался. Я предвижу, как должен выглядеть кабинет, и этот стол должен быть там.
— Позволь мне показать, что такое настоящий мебельный магазин, — говорит он и идет к своей машине.
Без особого желания следую за ним. Мне следовало взять свою машину, черт возьми. Забираюсь на сиденье его БМВ и хлопаю дверью. Он посылает мне скучающий взгляд и заводит автомобиль. Тупой придурок.
— Я извиняюсь, что это было? — требует он.
Дерьмо, я сказала это вслух?
— Ничего, — бормочу и отворачиваюсь, чтобы смотреть в окно.
Мы паркуемся на стоянке престижного мебельного магазина минут через двадцать. Нолан улыбается мне, выглядя довольным. Черт подери, почему он так красив? Несправедливо, что такая красота досталась такому кретину.
Мы входим в магазин, и я чувствую себя не в своей тарелке. На мне мешковатые рабочие джинсы, футболка, покрытая высохшей шпаклевкой и краской, и, конечно же, ботинки. Это место настолько высококлассное, что у них есть эспрессо-бар, святое дерьмо! Люди, работающие здесь, одеты броско и аккуратно, и другие клиенты похожи на Нолана, они носят слаксы, рубашку и галстук. Блядь.
Проходя через холл, я замечаю постоянные неодобрительные взгляды со стороны одной женщины-продавца. Если она продолжит в том же духе, то пожалеет. Кем, черт возьми, она себя возомнила?
Нолан идет к залу, где вся офисная мебель. Я бреду к установке ванных комнат. Знаю, что продавщица следует за мной, как будто ждет, что я что-то украду. О, да позвольте мне просто воткнуть лампу в задницу и бежать из магазина. Сучка.
Я останавливаюсь возле большой ванной. Исподтишка кошусь на женщину, чтобы убедиться в том, что она смотрит на меня, как ястреб. Я проучу ее. Забираюсь в ванную. В течение нескольких секунд она появляется взволнованная возле ванны.
— Вы думаете, что делаете? — она спрашивает в «скажите пожалуйста» тоне.
— Испытываю ванну. Вы возражаете? Пытаюсь притвориться, что я дома, чтобы понять, понравится ли мне эта ванна или нет, — говорю ей и закрываю глаза с преувеличенным вздохом, поскольку устраиваюсь поудобнее.
Я говорю со своим сильным акцентом, зная, что ее это еще больше будет раздражать.
Она издает пронзительный визг, я приоткрываю глаза, чтобы увидеть, что она изо всех сил пытается найти ответ. Я поджимаю губы, чтобы не засмеяться.
— Вам не разрешается быть там! Убирайтесь сейчас же! — она явно выходит из себя.
Медленно открываю глаза и смотрю на нее скучающе.
— На самом деле очень удобно, думаю, я останусь.
— Ваши ботинки оставляют грязь в ванной. Вы должны выйти прямо сейчас!
Я вижу, что она на грани истерики.
Раздраженный Нолан появляется рядом с женщиной.
— Харли, что ты делаешь?
— Расслабляюсь в ванне. На что еще это похоже? — фыркаю.
— Вставай, Харли, — говорит он спокойно.
— Не-а, мне и здесь хорошо. Иди заканчивай покупки, дорогой, — я воркую с кокетливой улыбкой.
Продавщица смотрит на Нолана презрительно. Он вспыхивает ярко-красным. Я не могу понять, это от смущения или гнева.
— Сэр, вы должны вытащить ее из ванны, прежде чем я вызову полицию, — говорит она.
— Сучка, зови ребят, ты не лучше, чем я! — говорю, отыгрывая свою лучшую роль дивы и щелкаю пальцами.
— Господи, — Нолан вздыхает и закрывает лицо руками.
— Я не веду себя подобным образом! — восклицает она сердито.
— Черт возьми, Харли. Пойдем, ты своего добилась, — вздыхает Нолан, полностью подавленный.
Он протягивает мне руку. Я поднимаю бровь, глядя на него.
— Добилась? Чего добилась? — спрашиваю я невинно.
— Не заставляй меня выносить тебя отсюда, — говорит он через стиснутые зубы.
Я посылаю ему взгляд, полный вызова и неповиновения.
— Попробуй, — шиплю ему.
— Ну все, я звоню в полицию, — говорит продавщица и уносится в бешенстве.
Нолан смотрит на нее, прежде чем повернуться ко мне.
— Ты выводишь меня из себя. Выбирайся из ванны, пока она не вызвала полицейских.
— Я хочу стол, — заявляю я, смея сказать «нет».
— Ты, блядь, серьезно? Вот почему устроила это представление? — он плюется слюной.
— Я вполне уверена, что это первый раз, когда я слышу от тебя матерное слово, Нолан. Молодец, — я улыбаюсь.