Накрасившись, я иду домой одеваться. Вхожу в парадную дверь как раз в тот момент, когда Нолан выходит в гостиную в своем смокинге. В моей голове играет песня OneRepublic — «Stop and Stare», потому что именно это я и делаю. Я могу только стоять и смотреть на Нолана, который выглядит до смешного красивым в своем приталенном черном смокинге и галстуке-бабочке. Он застенчиво улыбается и застегивает пуговицы на смокинге, а затем проводит руками по лацканам.
— Как я выгляжу? — спрашивает он, разводя руки в стороны.
— Я стараюсь сейчас не запрыгнуть на тебя, так что, как ты думаешь? — хриплю я.
Нолан смеется.
— Твоя прическа и макияж выглядят потрясающе, — говорит он.
— Да? Ну, у меня есть повод побеседовать с тобой позже обо всем этом, — рычу я, проводя рукой по своему телу.
Нолан сдерживает улыбку.
— У тебя много вариантов наказания на уме, не так ли?
— Придурок, — бурчу я, проталкиваясь мимо него. — Мне нужно одеться, чтобы мы не опоздали.
Слышу, как он хмыкает, когда я захлопываю дверь спальни. Улыбаюсь и качаю головой. На то, чтобы надеть платье, у меня уходит всего несколько минут. Я смотрю на себя в зеркало. Должна признать, что выгляжу очень сексуально. Я обуваю на ноги рабочие ботинки и открываю дверь. На кухне я застаю Нолана, который пьет стакан воды.
— Ну как? — спрашиваю я, убедившись, что мои сапоги видны.
Глаза Нолана тут же устремляются на мои ноги, и он давится водой. Ему приходится крутиться и наклоняться над раковиной, откашливаясь. Он пару раз сильно кашляет, а потом хватает бумажное полотенце и вытирает лицо. Я не могу удержаться от смеха.
— Харли! Лучше бы ты пошутила!
Я бросаю на него невинный взгляд.
— Ты хочешь сказать, что я не могу надеть свои ботинки?
— Детка, давай, надень свои туфли, нам пора выезжать. — Он ухмыляется.
— Ну и ладно! — я хмыкаю. — Но ты помассируешь мне ноги, когда мы вернемся домой.
Я возвращаюсь в спальню и надеваю туфли на четырехдюймовых каблуках, которые купил для меня Нолан. Я надевала их, когда возвращалась домой с работы, чтобы научится ходить на них как нормальный человек. И должна сказать, что мне стало чертовски комфортно в них. Я даже могу в них бегать. Конечно, это благодаря Нолану, который гонялся за мной по дому.
Когда возвращаюсь в гостиную, Нолан улыбается.
— Намного лучше. Ты выглядишь великолепно.
Я улыбаюсь.
— Спасибо.
Он подходит и кладет руки мне на бедра. Наклоняется и целует меня в щеку.
— Не хочу испортить твою помаду, — тихо бормочет он. — А это… — он проводит пальцем между моих грудей, где декольте очень обнажено из-за опасно низкого V-образного выреза платья. — … будет сводить меня с ума всю ночь, — ворчливо говорит он.
— Может быть, если ты будешь хорошим мальчиком, я позволю тебе трахнуть меня в чулане для метел, — мурлычу я, проводя рукой вниз, чтобы прикрыть его стояк.
Нолан закрывает глаза. Я вижу, как раздуваются его ноздри и сжимается челюсть.
— Детка. — Предупреждает он.
Я резко отпускаю его и отступаю назад.
— Пойдем, пора уже, — щебечу я и направляюсь к двери.
Он тяжело вздыхает и следует за мной к выходу.
Когда мы добираемся до места, Нолан отдает ключи парковщику, а затем протягивает мне свой локоть. Я просовываю свою руку через его и позволяю ему провести меня в зал. Ужин проходит в бальном зале Массачусетского конференц-центра.
Мы входим в бальный зал, и я поражаюсь элегантности декораций. В центре — танцпол, окруженный столами. На возвышении стоит длинный главный стол, за которым, судя по всему, сидят все главные лица, в том числе и отец Нолана. В одном конце комнаты находится большой буфет с едой и бар. Диджей располагается на другой стороне комнаты в кабинке, установленной в одном из углов. А поскольку благотворительный вечер посвящен раку груди, все декорации выполнены в разных оттенках розового. Я смотрю на Нолана.
— Ты все это сделал? — спрашиваю я в благоговении.
Он скромно пожимает плечами.
— Брок очень помог.
— Это невероятно, — говорю я ему. — Твоя мама гордилась бы тобой.
Нолан благодарно улыбается и ведет меня к небольшому столику с карточками. Он записывает наши имена и ведет нас к столику справа от главного стола. Брок и его жена сидят там, потягивая шампанское из фужеров.