В Нолинске Вячеслав обрел свою родину. Над одноэтажными и двухэтажными постройками возвышались купола собора Святого Николая, по весне отражавшиеся в водах разлившейся Вой. Вся скрябинская детвора бегала смотреть, как в Нолинск приходила цивилизация: прокладывались трубы для первого водопровода от огромного бака на углу Нагорной и Хлебной, устанавливались керосиновые фонари вдоль Вятского проспекта и Никольской улицы. Отличительной особенностью Нолин-ска было то, что он являлся местом ссылки, и это сыграет немаловажную роль в становлении Молотова-революционера.
В городе было немало предприятий, которые после смерти Якова Евсеевича в 1895 году перешли к его старшим сыновьям11. По всей губернии была нарасхват махорка «Табачно-махорочной фабрики торгового дома Я. Е. Небогатикова сыновья в г. Нолинске», бойко шла оптовая торговля рыбой, рос собственный флот12. Не думая каждый день о хлебе насущном, Михаил Прохорович и Анна Яковлевна Скрябины могли позволить себе обратить внимание на обучение и воспитание своих многочисленных детей. Старших сыновей родители видели продолжателями семейного бизнеса. Зинаиду отец отдал учиться в Вятское епархиальное женское училище (затем она получит медицинское образование). А четверых младших сыновей для начала отправили в городское училище. Там к Вече пришли достижения в учебе. Сохранился похвальный лист за отличное поведение и успехи, выданный 4 июня 1899 года ученику первого класса первого отделения Нолинского трехклассного городского училища Вячеславу Скрябину.
Вряд ли климат в семье Скрябиных можно было назвать идиллическим. Отец, особенно когда был пьян, частенько лупил Вечу и братьев. Мать заступалась за детей, и тогда гнев Михаила Прохоровича переключался на нее. Но отец оставил о себе и приятные воспоминания. Он, как и Анна Яковлевна, питал пристрастие к пению и музыке и приобщил своих детей к этому благому увлечению: Скрябины в полном составе пели и в школьном, и в церковном хоре. До конца жизни дед сохранял любовь к церковному песнопению. Кстати, позднее Молотову это пригодилось, поскольку в Политбюро оказалось еще два бывших церковных певчих - Сталин и Ворошилов, и вместе они составляли неплохое трио в минуты отдыха.
Главной воспитательницей была, конечно, мать - добродушная, хлопотливая, вечно озабоченная проблемами своих многочисленных чад. Она имела гимназическое образование, много читала, в том числе вслух детям, говорила по-французски, неплохо играла на фортепиано и обучала детей игре на музыкальных инструментах. Веча особенно любил мандолину и скрипку.
В 1901 году Вячеслав Скрябин с отличием окончил курс нолинского училища, и на следующий год мать отправилась с младшими - Вечей и Сергеем - в Казань, чтобы определить их в реальное училище. Остановились у дальней родственницы -старушки Капитоновны. Ее белый дом 11 на Георгиевской улице с огромным двором и никогда не закрывавшимися воротами на несколько лет станет для Вячеслава и троих его братьев почти родным. В Казанском университете на юрфаке уже учился Николай Скрябин, вскоре пополнил компанию и Володя.
В отличие от гимназий, дававших по преимуществу классическую гуманитарную подготовку, реальные училища ориентировались на «общее образование, приспособленное к практическим потребностям и к приобретению технических познаний». С первого класса реалисты изучали Закон Божий, русский и немецкий языки, географию, математику, рисование и чистописание. С третьего-четвертого классов добавлялись еще один иностранный язык, история, физика, естественная история и черчение. Учебная программа была рассчитана на шесть лет, учившиеся хорошо могли продолжить учебу в дополнительном, седьмом классе, после чего им открывалась дорога в высшие учебные заведения или на государственную службу. Веча Скрябин успешно грыз гранит науки, получая по итогам каждого учебного года похвальные листы за отличные успехи и поведение.
Но не меньше места, чем учеба, в его жизни тогда занимала музыка. Дом на Георгиевской часто наполнялся звуками скрипки, виолончели, мандолины. Заводилой музыкальных занятий выступал старший из четверки - Николай, который постигал не только юриспруденцию, но и обучался по классу скрипки на регентских курсах при Казанском музыкальном училище. Кумиром Вечи был Бетховен, чей портрет висел над его кроватью. Любил он и русские народные песни, мотивы которых часто мурлыкал себе под нос. Неплохо танцевал на ученических вечеринках.