Оба громко поглощали кислород, охваченные истомой, только её веки смогли наконец сомкнуться. Однако чуть позже холодные пальцы больно сжали огненные локоны, а влажное дыхание опалило шею девушки.
— Это останется в тебе… навсегда, — с этими словами он вновь толкнулся вперёд, заставляя её громко вскрикнуть. — Как бы ты не пыталась очистить себя, оно будет убивать твою веру и ничтожные попытки противостоять мне.
Джиневра открыла глаза и молча уставилась в темноту, слушая его хриплый шёпот. Даже крупицы её истерзанного разума теперь дрожали в страхе вместе с телом. Он отметил её своим семенем и магией. Спасения больше не было…
Она продолжала лежать неподвижно даже после того, как Лорд покинул её. Низ живота чуть заныл тупой болью, а грудь болезненно напряглась. Джин мысленно поблагодарила Бога за мучения, что он даровал женщинам. У неё начиналась менструация.
*
Любовь способна противостоять даже самой тёмной магии. Так утверждал покойный Альбус Дамблдор, который с мольбой в потухших глазах просил его об избавлении. Северус Снейп сидел в теперь уже своём кабинете директора школы. Пустое помещение, утратившее теплоту, стало таким же неприметным и холодным, как и он сам. Снейп мало спал, а вкус еды для него притупился, как, впрочем, и ощущение самой жизни.
Древний фолиант в кожаном переплёте лежал на большом столе. Он пытался отвлечь себя поисками ответов на вопросы. Например, когда, наконец, избавление коснётся и его…
В памяти возникли сцены пыток девчонки Уизли. Кажется, её реакция на «Круциатус» озадачила великого, тёмного волшебника. После той истории с дневником она стала более сильной и чудной. Даже он — мастер зелий и окклюменции, — не смог сразу вскрыть её черепушку.
Интересно, что она уже успела поведать Тёмному Лорду?.. А ещё: продолжает ли он применять к ней свои пыточные заклинания? Снейп склонился над пожелтевшими страницами, на минуту позволив себе развить эту нелепую теорию. Могла ли их связь через крестраж наложить отпечаток на эту роковую встречу? Девчонка назвала его по имени, не стыдясь своих больных иллюзий и… эмоциональной привязанности. Северус нахмурил тёмные брови. Сколь ужасающе звучало это понятие по отношению к Волан-де-Морту. Но так ли равнодушно этот волшебник воспринял его?
— Быть этого не может! — сам себе, с ядовитой усмешкой ответил Снейп, а тишину кабинета пронзил треск. Только сейчас Северус понял, что держал в своей руке перо и с силой сжимал его.
От Беллатрисы пока не было вестей. Возможно, её стоило бы поторопить, или Тёмный Лорд опять поручил ей что-то? Сову с письмом отправлять могло быть опасно, оставалось только запланировать встречу в библиотеке назавтра. Агатовые глаза наблюдали за уходящим солнцем. Ещё один день, полный ненависти и пустоты, когда же эта пороховая бочка, наконец, взорвётся?
*
Он вновь пришёл к ней, неся с собой тьму и боль. Ночью, когда на чёрном небе горели миллиарды звёзд. Он становился пунктуален в своих визитах, ожидая скорее узнать, что и кто явился к ней в кошмарах. Она молилась, чтобы он не приходил хотя бы в эту ночь, но алые глаза вновь пожирали её, а шаги босых ног приближали момент новых страданий для девушки. Джиневра сидела на кровати, накинув на плечи тонкое покрывало. Пришлось уговорить эльфийку вернуть ей лоскуты школьной рубашки, чтобы прикрыть ежемесячное кровотечение. Стыд пропитывал каждую пору, каждую клеточку её тела…
Сейчас Джини ощущала себя слабой, грязной и оттого очень уязвимой. Она готова была быстрее открыть своё сознание и всё ему показать, только бы он скорее покинул её. Во тьме ночи Лорд видел дрожащее девичье тело, и его тонкие губы растянулись в улыбке.
«Ты почти сломлена малышка».
В её тихом бормотании не стало латыни, только одно «не подходи», и это так искушало… совершить обратное. Тёмный Лорд склонился над ней, ощущая своё превосходство и её отчаяние. Змеиные ноздри раскрылись, улавливая запах. Маг замер и сделал глубокий вдох. Он чувствовал этот сладкий аромат жертвы, на который реагирует хищник. Все ощущения обострились, всё словно звало напасть и разорвать, вкусить наконец эту нежную, тёплую плоть. Бледная рука с палочкой консулась виска.
— Легилименс! — ласково прошептал он.
Видение ненавистного лица в очках, лохматой девчонки, вопящей в пытках и взмах чёрной мантии. Широкие шаги и отросшие чёрные волосы. Он узнал этого человека и увидел его Патронус. Лань прыжками сбегала во тьму, а с губ сорвалось имя:
«Лили».
Джинни медленно выдохнула, когда её разум освободился. Наконец он увидел то, над чем так долго размышлял. Новое пророчество вступало в свою силу, осталось совсем немного. Лорд не сомневался, что преданная ему Беллатриса справится с возложенным на неё заданием. Волан-де-Морт был доволен и горд собой, ведь теперь он обретёт то, к чему стремился. Чувство эйфории охватило худое тело. Казалось, правильно было бы молча уйти и позволить себе расслабиться с бокалом вина, смакуя скорый вкус победы, но сейчас он желал другого…
Сильные пальцы схватили за предплечье.
— Нет! — девушка дёрнулась, пытаясь избавиться от его жёсткой хватки. Но он рывком поднял Джинни на ноги.
— Оставь меня в покое! Хватит! — даже сейчас она не могла быть покорной, дразня и провоцируя своего Дьявола этим смехотворным противостоянием. Волан-де-Морт прижал её к себе, отмечая, как она напряжена. Девушка всхлипнула, разжимая пальцы, сведённые в кулаки. Сейчас её ладони прошлись в ответном прикосновении по изгибам его тела. Джинни впервые касалась Лорда так. Она ощущал под тёмной тканью биение сердца. Неужели это — правда, или ей всё мерещится? Он более живой — там под слоем мертвенно-бледной кожи, чем кажется на вид. Не слышно бешеного ритма её сердца, но сила ударов волной дрожи проходит по телу.
— Я никогда не оставлю тебя в покое, — прошептал Тёмный Лорд ей в висок. Длинные пальцы коснулись трепещущей шеи, впитывая тепло кожи. — Этому Аду не будет конца, Джиневра.
Другая рука ласково прошлась по затылку, опускаясь на спину. Его действия — нежные и жестокие — в сочетании с пугающим обещанием заставили девушку ещё сильнее дрожать.
— Пора принять и смириться с этим, — пуговицы на её платье ловко расстёгивались, а голова девушки запрокинулась назад. Волан-де-Морт намотал огненную косу на руку и оттянул назад. Янтарные глаза заблестели от слёз, но продолжали смотреть в его лицо.
— Пожалуйста, Том… — её тихий голосок разрезал напряжение в холодном воздухе. — Умоляю тебя.
Эти слова имели странное свойство проникать куда-то глубоко, задевая доселе неведомые струны его души. Такая необъяснимая реакция, возникающая против воли.
«Пожалуйста, Том…» — это имя в её устах обретало иной смысл. Нечто личное, только для него…
— Молись… малышка, — вместе с триумфом возникла жажда. А затем, пока руки удерживали выгибающееся тело, тонкие губы раскрылись, чтобы произнести: — Круцио!
— Ах… — глаза девчонки закатились, тело схватили спазмы, но боль была терпимой.
Тёмный Лорд контролировал силу Непростительного, упиваясь видом её исступления.
Кровать скрипела под весом их тел, Джинни щекой касалась ткани жёсткого матраса, продолжая хаотично двигать конечностями. Оголённая кожа покрылась мурашками от холодного воздуха. Он увидел её кровь на ягодицах и почувствовал сильное напряжение внизу живота. Волан-де-Морт отменил заклятие, но Джинни продолжала кричать, пряча своё лицо в складках ткани. Руки и тело не слушались.
«Только не сейчас…» — но волшебник уже накрыл её. Холодные пальцы потянули пояс чулок и заставили сильнее прогнуться.
— Ты желаешь… пребывать в этом, испытывая снова и снова освобождение в агонии? — Волан-де-Морт двигался не торопясь, смакуя каждый момент кровавого обладания. Рука с чётками прижалась ко рту, помогая Джинни сдерживать всхлипы. Так влажно… Он хрипло выдохнул ей в затылок, не отпуская девичью косу.