— Постойте, это же...— пробормотал сержант удивленно.
— Ну, ну, смелей,— сказал Кларк,— кто я?
— Фрэдди Кларк,— выпалил сержант радостно и тут же спохватился. — То есть нет, я не знаю ... кто такие?
— Узнал, — сказал Кларк. — И я тебя узнал, дорогой мой соотечественник. — И уже властным тоном продолжал. — В общем, так, ты меня знаешь, мы журналисты. Посланы сюда с важной миссией, веди нас немедленно на телеграф.
— Но я...
— Никаких но. Ты что, не видишь, кто я?
— Вижу.
— Веди.
— А они? —показал он автоматом на других.
— Со мной,— сказал Кларк. — Журналисты.
— Все?
— Все.
Под дулами автоматов они пошли к зданию аэропорта.
— Смотри ты,— сказал одни из американских солдат другому. — Сам Фрэдди Кларк с нами.
— А говорили — полная секретность,— пожал плечами другой.
— Значит, так задумано, — многозначительно сказал третий.
Отставший сержант говорил в «уоки-токи»:
— Или я сошел с ума, или к нам прилетел Фрэдди Кларк, ну, этот ... телевизионный ... знаменитый...
Mopp незаметно толкнул в бок Максвелла.
— Надо с ним что-то делать,— шепнул он, показывая глазами на пилота, который шел вместе с ними.
— Молчи, иначе его убьют,— одними губами ответил Максвелл.
— Ты посмотри на него,— не унимался Mopp — Если он вдруг начнет стрелять — нам всем каюк.
Он поотстал немного от Максвелла, приблизился к пилоту и сделал чуть заметный знак рукой — беги, мол.
У самого здания аэропорта пилот вдруг резко прыгнул я сторону и побежал.
Сержант, выхватив пистолет, выстрелил несколько раз вслед. Один из солдат побежал за пилотом Но, сообразив, что догонять в этой стене проливного дождя бессмысленно, остановился и с остервенением принялся нажимать курок автомата, посылая в дождь очередь за очередью, пока там впереди не раздался человеческий крик...
В салоне крейсера Седьмой кричал в трубку телефона:
— Да вы понимаете, что говорите?! Я же спрашивал — проверили или нет?! Из всего, что могло случиться, это самое страшное. Что я теперь скажу Первому?!
Он положил трубку и сказал тихо самому себе:
— Как я доложу об этом Первому?..
В кабинет к директору ЦРУ вошел шифровальщик и протянул телеграмму.
— Давайте,— сказал директор. Он быстро прочел шифровку и отдал Третьему, сидевшему напротив него: — Седьмой предлагает радикальное решение. Он не видит другого выхода. Он предлагает пустить слух, что они разбились во время грозы...
— М-да,— сказал Третий, в свою очередь, просматривая телеграмму.— А может быть, действительно это тяжелый, но единственный выход?
Директор откинулся в кресле, закрыл глаза и набрал в рот воздуху, будто перед прыжком.
— Запишите ответ,— кивнул он стенографисту.
Тот приготовил ручку.
— Высшая секретность. Только для глаз адресата. По прочтении уничтожить. — Затем сделал паузу и, глядя на Третьего в упор, начал диктовать: — Вы идиот — да, да, так и пишите,— подтвердил он, все не отводя глаз от Третьего. — Вы идиот! Восклицательный. Нет, лучше точка. Точка спокойнее. Точка. Журналистов изолировать. Точка. В местном отеле, по возможности в хорошем. Точка. А то ведь в волчью яму бросят — это не пишите. Дальше. Охрану поставить из местных. Точка. Ничего не предпринимать. К вам вылетает Питер Калишер. Он займется корреспондентами. Слушаться всех его указаний. Операцию продолжать максимальными темпами. Подпись. Все.
Директор откинулся в кресле и закрыл глаза. Шифровальщик был уже у двери.
— Стойте,— директор говорил, не открывая глаз,— вычеркните там насчет идиота. Ему еще работать. Я скажу ему об этом сам. Позже.
Шифровальщик вышел.
— Радикальное решение с Кларком! — Директор покачал головой.— Растерялся... Надо бы менять Седьмого. Но сменить сейчас — значило бы растеряться еще больше.—Директор открыл глаза.— Как он не понимает! Кларка видели десятки наших. Да разве можно предлагать такое?! Наверняка узнали... Радикальное решение! Это бы выплыло, выскочило бы, как шарик пинг-понга из воды. Я все-таки зря вычеркнул насчет идиота ...
Директор с раздражением смотрел на Третьего.
Рассвело.
В холле скромного двухэтажного отеля, в котором по приказанию директора были изолированы журналисты, сидели все они, осунувшиеся, невыспавшиеся, усталые.