Тем не менее никогда еще римляне не были так бессильны на Средиземном море, а корсары так могущественны, как в эти годы. Киликийские и критские пираты, которые в это время насчитывали до тысячи судов, имели все основания издеваться над «Исаврийцем» и «Критянином» с их жалкими победами. Мы говорили уже о том, какое энергичное участие принимали пираты в Митрадатовой войне и как лучшие силы корсарского государства организовали упорное сопротивление понтийских портовых городов. Но государство это и на свой страх совершало не менее крупные дела. В 685 г. [69 г.] пират Афинодор почти на глазах эскадры Лукулла напал на остров Делос, разорил его прославленные святилища и храмы и увел все население в рабство. Остров Липара, возле Сицилии, платил пиратам ежегодную дань, чтобы быть избавленным от подобных нападений. Другой вождь пиратов, Гераклеон, уничтожил в 682 г. [72 г.] снаряженную против него в Сицилии эскадру и осмеливался с четырьмя только открытыми лодками появляться в сиракузской гавани. Два года спустя его сотоварищ Пирганион высадился даже на берег в том же порту, укрепился там и посылал оттуда летучие отряды внутрь острова, пока римский наместник не заставил его, наконец, удалиться. Под конец все привыкли к тому, что все провинции снаряжали эскадры и создавали береговую охрану или по крайней мере давали средства на то и на другое, и, несмотря на это, корсары появлялись и разграбляли провинции так же регулярно, как и римские наместники. Но дерзкие преступники не уважали уже теперь и священной почвы самой Италии; из Кротона они увезли сокровища храма Лакинской Геры; они высаживались в Брундизии, Мизене, Кайете, в этрусских портах и даже в Остии; они уводили в плен виднейших римских офицеров, как, например, командующего флотом при киликийской армии и двух преторов со всей их свитой, с устрашающими топорами и прутьями и всеми знаками их достоинства; они похитили из виллы под Мизеном родную сестру римского адмирала Антония, посланного для искоренения пиратства; уничтожили в остийской гавани снаряженный против них под начальством одного из консулов римский флот. Ни латинский крестьянин, ни путник на Аппиевой дороге, ни знатный приезжий, лечившийся водами в Байях, тогдашнем «земном рае», ни минуты не были отныне спокойны за свою жизнь и имущество; в торговле и перевозках наступил застой; страшная дороговизна господствовала в Италии, особенно в столице, снабжавшейся хлебом из-за моря. Жалобы на невыносимые бедствия нередки как в наши дни, так и в истории; в данном случае подобная характеристика была бы вполне справедлива.