Вслед за ним в огромном помещении лаборатории появились Брюнет, Десантник и Детектив, тащившие на себе Хлорофоса.
— Нам понадобятся распятие и святая вода! — коротко проинформировал Полковника его верный помощник. — Впрочем, пулемёт тоже не помешает!
Когда живая волна освобождённых псов, крыс, мышей, морских свинок, кроликов и прочих мучеников современной науки разбежалась или попряталась, а остававшиеся в лаборатории люди сбились в круг и приготовились к самому страшному, из коридора повеяло пронизывающим холодом.
— Молитесь! — крикнул пришедший в себя Детектив, прячась за Учителя.
Аналитик закрыл собою Мари, а Полковник Снежную Королеву. Крыс Альфред по привычке забрался в карман Учёного и, в ужасе попискивая, то прятался в нём, то опять высовывал пятнистую усатую морду. Бородач нахмурился, вновь засунул руку в мешок и достал оттуда потёртые кожаные ножны. Из ножен, в свою очередь, он извлёк огненный меч. Полковник в восхищении посмотрел на светящееся холодной плазмой оружие, а потом с сомнением на свой автомат. Учитель обернулся к Детективу и осторожно вытащил из его рук массивное распятие из похожего на титан металла. Когда он принял боевую стойку, все присутствовавшие одновременно подумали, что распятый раввин много чего повидал до и после своей смерти на кресте. И вот настал решающий момент. Стены лаборатории словно ожили, когда из их ослепительно белой поверхности полезли такие персонажи, что не снились ни Гоголю, ни Эдгару По, ни художнику Гойе. В течение нескольких секунд в комнате оказались превратившийся в огромного вампира Уриэль и его элефантийцы с полуразложившимися лицами и густыми бородами. Вслед за ними появились страшные твари, в которых с трудом можно было узнать членов ангольской кошачьей колонии. Все они чудовищно выросли в размерах и теперь напоминали скорее огромных саблезубых тигров, чем измученных скудной африканской диетой несчастных зверьков. Когда воинство Ада построилось в боевые порядки, наступила небольшая пауза. Её нарушали лишь всхлипывания Мари, раскаты грома и периодические звуки отваливающейся от потревоженных стен кафельной плитки.
— Ты, я смотрю, опять ожил, Назаретянин! — с ехидством обратился, роняя слизь с клыков, Уриэль к пружинящему с одной ноги на другую в ожидании схватки Учителю. — Если ты мазохист, нужно проситься к Князю Тьмы: у него ты бы умирал и воскресал по сто раз на день!
— К Сатане надо попроситься тебе, предатель, — спокойно ответил Учитель, — и сделать это надо было давным-давно!
— Ты совершенно прав, плотник! — уже без ухмылки ответил ужасный упырь, облизывая мертвенно-бледные губы синеватым раздвоенным языком. — Надо было это сделать гораздо раньше! Но лучше позже, чем никогда! Тем более что сейчас я смогу не только вернуться к своему настоящему господину, но и принести ему нечто ценное! Да, плюгавый? — Теперь Уриэль обратился к Учёному, который едва стоял на подгибающихся от страха ногах.
— Уйди, шайтан, — вмешался в разговор Бородач, — уйди по-хорошему! Скажи своему хозяину, что ты опоздал и что ему пора залезть обратно в свою вонючую нору!
Раздалось жуткое рычание. Подобный тигру суперкот Малюта обнажил гигантские клыки, узнав Детектива. Из кармана Учёного послышался панический писк.
— А-а! — Бывший ангел обратил внимание на пожилого мулата. — Это ты, стражник! Что, соскучился по мне и моим котятам?
Детектива затрясло от ужаса. Такого, как он когда-то испытал, впервые встретившись с Уриэлем в ангольском морге. Он машинально полез в карман и достал немалых размеров коричневую склянку с каплями корня валерианы. При её виде Малюта тревожно рыкнул и отступил на полшага назад. Уриэль с недовольством и недоумением посмотрел на него и зашипел от злости, роняя слюни с клыков. И тут Детектива осенило. Не отрывая глаз от натужно завывшего Малюты, он, бормоча про себя молитву, открыл бутылочку и, щедро плеснув на пластиковый пол ароматной жидкостью, прошептал:
— Кис-кис-кис, мои крошки! Идите ко мне, ласковые котятки!
Как и когда-то на улице Луанды, «ласковых котяток» не пришлось долго упрашивать. Один за другим, приволакивая лапы, мяукая, рыча и отталкивая друг друга, тигрообразные чудища принялись слизывать с пола сладкий наркотик. Учитель и Бородач переглянулись, сбившиеся в кучу люди приободрились, из кармана Учёного вновь показалась усатая крысиная морда. Уриэль, со злобным удивлением наблюдавший весь этот маскарад, зарычал глухим голосом, обращаясь к Малюте:
— Образумь своих тварей, бесхвостый!
Но страшный зверь лишь с беспомощным отчаянием посмотрел на упыря. Затем он затряс башкой размером с полковую кастрюлю, защёлкал аршинными клыками и задёргался всем телом. Оставляя на пластиковом полу глубокие следы от когтей, зверь завыл страшным голосом тоскующего наркомана и пополз на роковой запах. Уриэль мог только шипеть от злости и переминаться на страшных лапах, по-прежнему обутых в солдатские ботинки с высоким голенищем. Его передовую когорту за какую-то минуту полностью вывели из строя.