Он привел маленькую Мэнди на мероприятие музея. Вечернее представление у воды, с ярмаркой, киосками, каруселями, потрясающими проекциями и лекциями по истории средневекового Франкфурта. С каждой минутой драма нарастала, поскольку Майнфест огромен, а детские ножки – поразительно шустры. Соответственно, нервы у всех были напряжены, а Занддорн дрожал не только от холода.
– Этот мост ведет через текущую по часовой стрелке воду. А вампирам через нее не пройти! Мне нужна лодка, иначе это навредит моим чакрам.
– Что за бред, – ответила Мона.
Борис оскорбленно ахнул:
– Прошу прощения? Я две тысячи лет хожу по этой…
– О’кей, ладно, ясно. Тогда продолжай летать над Майнфестом. Бен и господин Занддорн пойдут одни осматривать мост. А я еще раз проверю лотки с плюшевыми игрушками, – решила Мона, и группа подчинилась. Бен вместе с отцом бросились на пешеходный мост. Из клубов дыма на том месте, где только что стоял Борис, вынырнула летучая мышь и унеслась в ночь. А Мона тут же пошла назад, в суету людей и отвратительных шариков в форме животных.
Кураторы фестиваля обыскивали весь берег. Коллег Моны по ночной охране тоже подняли по тревоге. Уже целый час они опрашивали каждого встречного. Кто-нибудь ведь должен был ее видеть, ребенок привлекал внимание даже в разношерстной толпе ярмарки. Мэнди надела фиолетовое платье и ведьмовскую шляпу, ходила с метлой в руках и в синей куртке с самодельным значком ночного сторожа. Ох, как же мило она выглядела. Костюм ведьмы – ночного сторожа, Мона просто растаяла.
В преддверии Хэллоуина все пользовались возможностью нарядиться, так что было невероятно сложно отличить зомби от человека в царящей вокруг сутолоке. В конце октября мир смертных так заигрывался с хаосом, что даже немертвым казалось, что это перебор. На углу моста стояла компания гниющих зомби и насмехалась над плохим костюмом ходячего мертвеца. Они передразнивали судорожные движения псевдонежити, из их глоток раздавался жуткий смех.
– Эй вы! – крикнула Мона разлагающимся кучкам. Пустые глазницы и отвисшие челюсти повернулись к ней. – Вы не видели маленькую девочку? Синяя куртка, фиолетовое платье, ведьмовская шляпа и метла?
Коллективный отрицательный стон. Мона тоже мрачно вздохнула. Ее мысли темнели так же, как и небо. Время шло, и с каждым часом становилось значительно холоднее. Она давно уже замерзла в своих леггинсах, а куртка ночного сторожа не создана для таких осенних температур. По спине пробежала дрожь, отчасти от страха за маленькую девочку, отчасти от холода.
Она храбро направилась обратно на Майнфест. Одним глазом Мона косилась на свой смартфон, не хотела пропустить новости. Сейчас ей действительно не помешала бы помощь архидемонического мужа, но она обещала ему держать себя в руках. Перед Хэллоуином обстановка в аду была очень напряженной. Ему приходилось работать глубоко под землей и во внеземных условиях. Хотя они стали часто разговаривать, влюбленность Моны подпитывала ее неуверенность. Насколько важна его работа? Станет ли Мэнди достаточно веской причиной, чтобы он все бросил? Или Бальтазар посчитает это давлением со стороны Моны?
Она снова и снова звала девочку, но шум поглощал ее голос, а Моне не хватало роста, чтобы окинуть взглядом толпу. Ей ничего не оставалось, кроме как протискиваться между горланящими плохо одетыми людьми в надежде краем глаза заметить где-нибудь Мэнди или найти кого-то, кто ее видел.
От любого звонкого детского смеха Мона вздрагивала. У ярмарочных киосков с плюшевыми игрушками и подставными играми на ловкость собралось много детей. Все они наверняка надеялись получить желтую плюшевую мышку и классную игрушечную машинку, однако Мэнди нигде не было.
Мона пронеслась мимо проклятого автомата-хватайки. Одержимая клешня в устройстве бешено дергалась, всегда роняя заветные игрушки перед самым желобом. Пусть с этой тавматургической проблемой разберется кто-то другой. Ярмарки нанимают собственных экзорцистов для таких случаев, а у Моны все равно нет времени.
Рядом с ней раздался хлопок, несколько подростков поджигали петарды, а Мона испытала искушение поджечь что-нибудь другое. Но есть вещи поважнее. Должно быть, уже в третий раз за вечер она наблюдала за ларьком с ловлей уток, однако не замечала ничего, кроме неправильных родительских решений. Для десяти чесов вечера на Майнфесте оказалось поразительно много детей младшего школьного возраста без должного присмотра. Чего доброго, пропадет еще кто-нибудь из них.