Однако тот скептично смотрел куда-то за спину Моны и продолжал освещать коридор.
– По-моему, я что-то слышал. – Он тихо зарычал.
Борис явно напряг слух, что с учетом его вампирских способностей было совершенно излишне.
– Похоже, это Бербель, – отмахнулся он, но затем критично свел брови над переносицей. – А что она тут делает? И… похоже, Бербель очень спешит.
Теперь и Мона услышала торопливые шаги по гладкому полу и грозное бренчание, как магазинная тележка по брусчатке. Не прошло и пары секунд, как Бербель вылетела из-за угла и, покачнувшись, направилась к ним троим. Свое розовое платьице она бесцеремонно закатала и надела его как бандаж. Перед Моной, Беном и Борисом скелетиха элегантно затормозила и теперь пыталась отдышаться. По крайней мере так это выглядело, поскольку она наклонилась вперед, уперлась руками в колени, а ее грудная клетка и ребра лихорадочно поднимались и опускались.
– А… – начала ведьма, однако Бербель подняла указательный палец и помотала головой. Туловище у нее до сих пор подрагивало, она нервно провела кистью по черепу.
– Ты ведь в курсе, что тебе не нужно дышать… – прокомментировал происходящее Борис, и кости дернулись. Она хихикнула (дребезжание), изобразила рукой застенчивый жест и пожала плечами.
– Бербель, да что стряслось?
Скелетиха взволнованно вздрогнула. Ударила кулаком по раскрытой ладони. Бодрый хруст костей стопы эхом разнесся по коридору, нога напряженно качнулась: она определенно нервничала. Бербель подняла пять пальцев, получив в ответ дружный вздох.
Началась игра в шарады.
Глава 9. Ночь в музее
– Дом? Ящик? Коробка? Крыша? А? – гадала Мона.
Бербель прилагала все усилия, чтобы изобразить в воздухе домик, а потом многозначительно замахала руками.
– Думаю, это должно означать «большой», – пробормотал Борис.
– Большой дом? – спросила Мона.
Скелет показал на пол, на окна, после чего опять начал чертить дом.
– А, это здание, – в итоге дошло до ведьмы. – Она имеет в виду музей. О’кей. Хорошо, дальше… нет, стой!
– Что такое? – приподнял брови Борис.
– Она же может все нам написать, разве нет? – с надеждой спросила Мона, которая, откровенно говоря, сама удивилась, как эта идея не пришла ей в голову гораздо раньше.
– Мы еще не научили ее писать, и рисовать у нее тоже плохо получается… ну, без мышц на пальцах, – пробубнил Бен.
А Борис, вздохнув, добавил:
– Смартфон, увы, тоже отметается, ее тавматургическая энергия сжигает даже тостер. Но если у тебя есть спиритическая доска…
– Бога ради! – перебила его Мона. – Знаешь, как опасны эти штуки?
Раздался грохот. Бербель резко швырнула на пол собственное предплечье и сердито уставилась на них троих пустыми глазницами.
– Эмм… ладно, на чем мы остановились? Этот музей, правильно?
Бербель снова подняла руку, та скрипнула, когда защелкнулся сустав, и шарада продолжилась. Она поднесла руки к черепу, изобразила злобно изогнутые брови, раскрыла рот и сильно зашаталась.
– Э, призрак? Жуть? Привидения? Фильм ужасов? Жутко?
– Мона, надо называть то, что имеет смысл, – наставлял ее Борис надменным тоном. – Относись к этому ре-а-лис-тич-но!
– А что здесь реалистично? Она скелет, ты вампир, он собака, а я ведьма. Тут все возможно!
Так как Мона сильно повысила голос, вампир сделал шаг назад и вскинул руки.
– Ладно-ладно, тогда давай я попробую. Я знаком с ней много лет. Я… что? Что это значит? Бербель, старайся лучше! – Он закатил глаза, и Бербель тут же раздраженно бряцнула костями. – Головная боль? Нет? Ну, тогда, может быть… Брови? Она же показывает пальцами… нет. Мм…
– Ох, посмотрите на него, ты понятия не имеешь, что это? – Мона показала ему язык.
– Не так уж часто это происходит.
– Страшно! – рявкнул Бен, и Бербель сразу закивала. Оборотень робко улыбнулся: – На самом деле это относилось не к шарадам… Мне просто страшно от ваших криков.
– Хорошо, Бен, спасибо за помощь, – Мона улыбнулась ему, и он покраснел. – Итак, что мы имеем? Музей, страшно? – повторила она, но Бербель, очевидно, уже переключилась на следующее слово. Она странно замахала руками, при этом явно сжимая что-то в ладонях. – Ковш? Копать экскаватором?
– Я тебя умоляю… – встрял Борис.
– Что такое?
– Как сюда попал бы экскаватор?
– А я откуда знаю? Это же загадка. – Мона опять начинала злиться, и теперь уже она скрестила руки на груди. Борис изящным жестом отбросил со лба светлые волосы и хрустнул пальцами.
– Смотри внимательно… что ж… да, дальше, Бербель, дальше. Мхм… Топор! Нет. Ладно. Палка, посох, ружье, ружье? Ружье! Ружье?