Ей на плечо легла рука, Бальтазар наклонился к ней, и от спокойствия у него на лице ее едва не затошнило.
– Без паники, ведьма. Это старый закон… кто-то просто должен заверить, что брачные отношения подтверждены, чтобы бумаги считались действительными. Найдем кого-нибудь.
– Кто-то будет наблюдать? – в ужасе пискнула она.
И вздрогнула от его громкого смеха.
– Я скорее думал о том… чтобы он ради нас солгал, но если ты предпочитаешь так?
– Что? Нет-нет-нет!
От нового искреннего смеха нервы Моны все-таки вспыхнули, как и ее пальцы, и она поспешно замахала руками, пытаясь сбить крошечные фиолетовые язычки огня. Довольный Бальтазар покачал головой, а она в недоумении уставилась на его расслабленное лицо со множеством, кажется, абсолютно искренних морщинок от смеха. Подловил.
– Значит… значит, ты вовсе не хочешь… – заикалась она.
– Мона, – он протяжно вздохнул, – речь о том, чего хочешь ты. Я не так уж далек от современного мира, ведьма. И знаю, что тут много чего происходит, о́кей? И это абсурд. Все это. И да, я не просто так с тобой флиртую. Признаюсь честно, я не прочь… забудем пока об этом. Мона, мне прекрасно известно, что сейчас я, наверное, последний, с кем бы ты хотела лечь в постель. Хотя именно туда ты не так давно меня призвала, даже не спросив. Мм?
Ей было почти неловко признавать это, но она кивнула. Не то чтобы Бальтазар последний, в этой очереди он определенно стоял выше ее бывшего… ладно, это нетрудно. Даже ее отказ никак не изменил довольное выражение его лица. Флирт она и сама уже заметила, однако из его уст этот факт приобретал куда больший вес. Он с ней флиртовал? Он с ней флиртовал! А она – с ним.
– Ты правда очень занимательная, Мона. Ты в курсе?
В ответ на это у нее лишь вопросительно выгнулись брови. Она не сопротивлялась, когда Бальтазар приобнял ее одной рукой и на ходу подхватил свой портфель. Обе стороны попрощались, буркнув что-то друг другу, а затем демон увел свою жену-ведьму из кабинета.
– И меня забавляет то, как ты, кажется, обо мне думаешь.
– Что? Почему? – Мона продолжала глотать ртом воздух. Внутри нее поднималась волна гнева, которую она едва сдерживала.
– Я не большой и страшный серый волк.
– Уверен? Ты повеселился, да? Заставил меня поверить, что я должна… должна с тобой… ух, как я зла! – В ней росло негодование. Соответственно, говорила она язвительно и раздраженно скрипела зубами.
– Да, еще как повеселился. Так что мы квиты.
– Квиты? По-твоему, теперь эта… катастрофа со сделкой улажена?
– О нет, нет. Квиты за тот день, когда ты призвала меня в битком набитый вагон электрички, полный вонючих зомби, а потом, как маленький ребенок, чуть не блеванула на мои туфли. Из-за этого я пропустил важную встречу, а мой кофе остыл. По-моему, за это ты заслужила небольшой испуг. Последствия, Мона, я же просто прошу тебя думать о последствиях.
Ее щеки тут же обжег стыд. У Моны постоянно возникали всякие сложности, потому что она, вместо того чтобы работать над решением проблем, предпочитала сбегать или засовывать голову в песок. От банок с вареньем до дверей туалетов, злоупотребления им в качестве транспортного средства и одеяла с подогревом – она вовсю им пользовалась.
Последствия. Ведь то же самое ей сказал психотерапевт. Она сглотнула. Бальтазар стоял перед ней и с веселой улыбкой наблюдал за ее задумчивым выражением лица. Какая ужасная неразбериха. Мона злилась на него, потому что он явно не воспринимал ситуацию всерьез, с другой стороны, она и не знала, чего от него ожидала. Сердитый демон был намного хуже. А для этого у него имелись все основания. Так почему же она так паршиво себя чувствовала?
– Не смотри так. После свадьбы устраивают праздник. – Все это не казалось ему какой-то сложностью. – Вообще-то с подарками и алкоголем, – вслух рассуждал он. Тем временем они уже снова стояли в холле.
Она сдула волосы с лица.
– Подарки?
– Как насчет машины?
– Что?
– У меня одна лишняя.
– Н-нет. И у меня нет прав… Да я и не хочу садиться за руль. Не в Оффенбахе. – Она с возмущением взглянула на него.