Мона Брассар, жена убитого, не смогла сообщить что-либо о возможном мотиве убийства, совершенного в типичной гангстерской манере. „У Кейта никогда не было врагов“, — сказала она полиции и репортерам, но признала, что в последнее время он немного нервничал. „Наверное, возникли какие-то неурядицы с бизнесом, — добавила она. — Потому что в личном плане никаких проблем у него не было. В этом я уверена“.
Арнольд Швернер, детектив из полицейского участка Чешир-Пойнт, согласился с тем, что убийство выглядит бессмысленным. „Должно быть, его застрелили по ошибке, — предположил он. — Работал, судя по всему, профессионал“.
Швернер отметил, что способ убийства — несколько выстрелов из движущегося автомобиля, уже много лет успешно используется в гангстерских разборках.
Расследование убийства полиция Чешир-Пойнт ведет в тесном контакте с полицией Манхэттена».
Последний абзац меня порадовал. Раз подключилась полиция Манхэттена, значит, копы полагают, что убийство связано с бизнесом Брассара, следовательно, обязательно заглянут в его контору. Сомневаться в том, что они найдут героин, не приходилось. В профессионализме копам Манхэттена не откажешь.
Я перечитал абзац, в котором речь шла о Моне, и мои губы непроизвольно разошлись в улыбке. Свою роль она отыграла блестяще, выбрав совершенно правильный тон. У Кейта никогда не было врагов — если не считать его очаровательной жены и ее бой-френда. В последнее время он немного нервничал. Наверное, возникли какие-то неурядицы с бизнесом. Потому что в личном плане проблем у него не было. В этом она уверена.
Мона ничего не старалась им объяснить, но намекала, где и в чем надо искать повод для убийства. И я не подкачал — убийство выглядело типичной гангстерской разборкой. Теперь оставалось ждать, пока полиция найдет героин. На том все и закончится. Копам станет ясно, что преступники что-то не поделили и решили вопрос доступными им средствами. Искать другие мотивы — пустая трата времени.
Я бросил газету в корзинку для мусора. Закурил, сел в кресло. Хотел обдумать планы на будущее, но поначалу ничего не вышло. Я видел перед собой изумленное лицо Лестера Кейта Брассара. Я и не знал, что его зовут Лестер. Не удивительно, что он предпочитал, чтобы его звали Кейт. На его месте так поступил бы каждый.
Я видел его лицо. Слышал выстрел. Потом увидел себя, перегнувшегося через пассажирское сиденье черного «форда», всаживающего пулю за пулей в труп. Если верить газете, полиция полагала, что стрельба велась из движущегося автомобиля. Меня эта версия устраивала. Из нее следовало, что убийц было двое: один стрелял, второй вел машину. Эксперты, конечно, выяснят, что на самом деле все было не так, но к тому времени пыл следователей заметно угаснет. А пока пусть они думают, что убийц было двое. Или пятеро. Хоть целый взвод.
Мы наметили, что Мона улетит в Майами через неделю, максимум, через десять дней после убийства. Сегодня среда. Следовательно, в «Эдем Рок» она должна была приехать не позже следующей субботы. Я сказал ей, что появлюсь там раньше. Естественно, меня здесь ничего не держало. Я мог отправляться в Майами в любой момент, хоть сейчас.
Глава 10
Я попал на первую страницу «Таймс». Не в верхнюю половину, ее отдали очередной склоке в Совете безопасности ООН. И даже не на середину нижней, там речь шла о коррупции в муниципалитете. Однако, по стандартам «Таймс», я получил очень хорошее место: две колонки по десять дюймов в нижнем левом углу. «Таймс» предложила следующий заголовок: «В УБИЙСТВЕ В ЧЕШИР-ПОЙНТ ПРОКЛЮНУЛСЯ НАРКОТИЧЕСКИЙ СЛЕД». Детективы обнаружили героин после, как указала «Таймс», «тщательнейшего обыска конторы Брассара в доме 117 по Чамберс-стрит». Лично я не видел необходимости в тщательнейшем обыске: один конверт с героином торчал из-под папок, еще три лежали в среднем ящике. Но я не собирался спорить с «Таймс».
Розничная стоимость перехваченной партии героина, по мнению «Таймс», превышала миллион долларов. Откровенно говоря, я так и не понял, что газета хотела этим сказать. Чтобы попасть в розничную продажу, то есть на улицы, героину предстояло пройти через руки десятка, а то и больше посредников. И никто не мог знать, сколько чистого героина останется в дозе, купленной наркоманом. Поэтому расчет стоимости оптовой партии героина исходя из цены розничной дозы, показался мне полным абсурдом. Но с другой стороны, стоило ли задумываться о такой ерунде?
Обнаружив героин, копы тут же сложили два и два. Естественно, в сумме у них получилось четыре. Телефонные номера, сообщила «Таймс», вывели копов на увеселительные заведения, где всегда продавались наркотики. Тут у меня поневоле возник вопрос: если полиции известно, что в неких увеселительных заведениях продаются наркотики, то почему их до сих пор не закрыли? Ответа в заметке я не нашел. Имея в своем распоряжении героин и телефонные номера, заглянув в бухгалтерские книги Брассара, полиция смогла сделать вывод, что Лестер Кейт Брассар импортировал не только зажигалки. А уж потом, учитывая механику убийства, копам осталось лишь подвести черту: Брассара убили конкуренты. То ли он им насолил, то ли не захотел делиться. Репортер «Таймс», должно быть, насмотревшийся фильмов о мафии, предположил, что это убийство — последствие встречи главарей мафии в Аппалачах, где те приняли решение взять под свой контроль торговлю наркотиками. Отталкиваясь от этого постулата, репортер сделал вывод, что Лестер Кейт отказался идти под крылышко мафии, и с ним расправились в назидание другим. Мне всегда нравились журналисты с богатым воображением.