– Куда ты собрался?
– Зачем ты это делаешь?
– Неужели тебе противно находится рядом со мной? Никогда в это не поверю. Раньше ты не боялся моих прикосновений.
– В том-то все и дело. Раньше ты была двенадцатилетней девочкой. А теперь тебе двадцать два года, и ты ставишь меня в двусмысленное положение.
– А кого это волнует кроме тебя самого?
Клемент запнулся, не зная, что на это ответить.
– И потом, я не вижу никакой двусмысленности, - Мирра пожала плечами.
– Но я же монах… И в нищенском рубище и в имперском плаще я буду оставаться им. Всегда и везде, потому что это моя натура, - он склонил голову. - Мой удел - служить Свету. Ты хоть чуть-чуть понимаешь меня? Это не изменится.
– Я не посягаю на твою веру, - девушка всплеснула руками. - Ни в коей мере. Можешь быть спокоен на этот счет. Но я никогда не слышала, чтобы монахам запрещалось любить. Неужели они не имеют на это права?
– Нет, не в этом дело. - Клемент совсем растерялся. - Просто Свет я люблю больше.
– Уверена, что в твоем сердце найдется немного места и для меня.
– Мирра, почему ты говоришь мне это?
Вместо ответа она провела рукой по его плечу.
– Ты не замерз? Здесь холодно.
– Я весь горю, - признался монах. - Ты же этого добивалась?
– Клемент, мне сложно с тобой об этом говорить… - Она покраснела и грустно рассмеялась. - Нет, правда. Когда я смотрю в твои удивленные глаза, такие чистые и невинные, как у пятилетнего ребенка, мне становиться стыдно за свои мысли. Я не уверена, что ты поймешь меня.
– Говори, я всегда готов тебя выслушать.
– О, нет! Ты сказал это таким тоном, будто бы собираешься меня исповедывать. Сейчас ты нужен мне совсем в ином качестве.
– Кажется, я уже догадываюсь в каком именно…
– Между прочим, мне известно, что Святой Мартин, на которого вы все равняетесь, был семейным человеком. Это ни для кого не тайна. Я не говорю, что ты обязан жениться, но что мешает тебе жить нормальной жизнью?
– Мирра…
– Неужели я для тебя ничего не значу?! - воскликнула девушка с чувством.
– Это не так, ты же знаешь.
– Когда ты умер… Вернее, когда я думала, что ты умер, - поправилась Мирра, - мне было так тоскливо и одиноко, что никаких слов не хватит, чтобы описать это состояние. Но я не жалела себя. Больше всего меня угнетало то, что мир потерял такого замечательного человека. С твоей смертью я едва не утратила веру в людей. Это был ужасное время… Справедливость - это миф, рассказанный нам в детстве. Больше я не желала в него верить. Сначала родители, потом ты… Не знаю, как я выжила. Должно быть всему виной мой молодой крепкий организм. Годы шли, я росла. Это было неизбежно, правда? Мне нужен был человек, которому можно было бы доверять, как я доверяла тебе, но я его так и не нашла. Нигде. - Мирра была вынуждена остановиться, чтобы перевести дыхание. - Поиски в этом огромном городе не увенчались успехом. Всякий раз, когда я видела высокую худощавую фигуру человека, в коричневой рясе, я замирала, потому что надеялась снова увидеть тебя. Это было глупо, но я ничего не могла с собой поделать. Я молилась, чтобы ты явился ко мне во сне, но тщетно. Только однажды ты мне приснился - мимолетное видение, обман которого разрушил безжалостный солнечный свет. Клемент, не было ни дня, чтобы я не вспоминала о тебе!
– Мирра… - монах не мог спокойно смотреть на ее страдания. Ее слова ранили его в самое сердце.
– Дай мне сказать! Если я не сделаю этого сейчас, то, возможно, не решусь больше никогда. Мне все равно, что ты подумаешь по этому поводу, но я так долго мечтала о том, чтобы это случилось и теперь, когда мы встретились… - Тут девушка не выдержала и разрыдалась.
Клемент молча прижал ее к себе. Нужно была ей дать возможность выплакаться.
– Больше не могу выносить это… Прости меня. Все эти десять лет я медленно превращалась в камень, а теперь размякла и не в состоянии совладать со своими эмоциями. Самой стыдно.
– Ерунда, тебе нечего меня стыдиться.
– Клемент, теперь ты меня точно возненавидишь.
– Но почему?
Девушка отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза:
– Да потому что я люблю тебя. А для тебя это запретная тема.
– О, Создатель… - ошеломленно выдохнул монах, прижав руку к груди. В сердце пребольно кольнуло. Он ожидал чего угодно, но не столь откровенного признания.
– Ну, вот и все, - девушка тяжело вздохнула. - Моя заветная мечта исполнилась.
Мирра отвернулась от него, села за стол и бессильно опустила голову на руки. Клемент сильно побледнел. От его самообладания сохранились жалкие крохи. Монах подвинул стул и расположился напротив.
– Я полагала, что после моих откровений ты сразу уйдешь.
– Ну уж нет, я больше никогда не оставлю тебя, - сказал Клемент ласково. - Тем более в таком состоянии. А то еще натворишь глупостей… Ребенком ты была благоразумным, но я предпочитаю не рисковать. Как бы ни повернулась жизнь, но на мою дружбу ты всегда можешь рассчитывать.
– Спасибо. Это уже очень много.
Они замолчали, не зная, что еще сказать. Слова только мешали их чувствам, но без них они не могли объясниться друг с другом. Клемент же избегал не то что говорить, но даже смотреть на Мирру. Монах сосредоточил все внимание на противоположной стене.
Как ему поступить? У него два верных советчика, но кого из них стоит слушать: сердце или разум?
– Клемент, ты ничего мне не обязан. Это только мои проблемы.
– Ты любишь меня как…
– Мужчину, - закончила за него фразу Мирра, подтвердив ее легким кивком. - Да, именно так.
– Но почему? - спросил он растеряно.
– В двух словах не расскажешь… Детское восхищение отважным спутником, первая влюбленность, трагическая потеря, все это переросло в настоящее чувство. Ничего не могу с собой поделать, но обманывать ни себя, ни тем более тебя я не стану. Ты мне всегда нравился, и чем дальше, тем больше.
– Давай говорить серьезно, - Клемент с трудом сглотнул стоявший в горле комок. - Мирра, я намного лет старше тебя… Тебе всего двадцать два года, а мне уже тридцать восемь. Немаленькая разница. Кроме того, посмотри на меня, - он развел руки. - Я же урод! Постоянно хожу в маске, чтобы никто не увидел изувеченного лица. И этого не исправить, так будет всегда. А мое тело? Спина выглядит просто чудовищно.