Постройки монастыря всегда были невидимыми снизу. Приходилось забираться на кажущийся голым холм несколько часов, прежде чем взору сквозь сосны открывались некоторые внешние постройки. Зиндзя предпочитали уединение. Но Дзебу все равно знал, что здания фермы и сторожка у ворот должны были показаться даже на таком расстоянии.
Когда он поднялся чуть выше, то с удивлением увидел, что деревянная стена вокруг монастыря исчезла. Сторожка у ворот исчезла. Только сами ворота с высокими столбами и перекладинами еще стояли. Ворота в несуществующей стене.
Теперь сквозь заросли кустов он различил камни фундамента амбара. Он прошел к воротам. Колокол, звоном которого путники возвещали о своем приходе, все еще висел на воротах, рядом с ним - молоток, которым в него били. Зиндзя никогда не утруждали себя охраной ворот, но с подозрением относились к вторгшимся в их владения. Войти, не ударив в колокол, считалось проявлением враждебности. Дзебу ударил в гулко зазвеневший колокол и вошел во двор.
Он прошел место, где стоял амбар. Это не было руинами. Просто ничего не осталось, ни единого обломка сгоревшего или сломанного дерева, одни камни фундамента. Там, где был пол, росли кусты. Тропа повернула, и он вышел из соснового леса, который покрывал склон холма. Дзебу был поражен, увидев, что все постройки: конюшня, мужская половина, женская половина, дом для гостей, библиотека - исчезли. Только сам храм, простое прямоугольное здание с остроконечной, слегка изогнутой крышей из соломы, все еще стоял.
Пока Дзебу размышлял, пытаясь предположить, что случилось, из храма вышел Тайтаро.
- Дзебу!
- Сенсей!
Они подбежали друг к другу и обнялись. Потом отступили, все еще держась за руки, и посмотрели друг на друга. Волосы и борода Тайтаро были аккуратно подстрижены, но стали более седыми. Глаза его были более старыми и усталыми, морщины на лице - более глубокими.
- Да, - сказал он. - Ты видел много. Это я могу сказать. Твое лицо более не похоже на чистый лист бумаги, каким оно было, когда ты уходил. На нем отпечатался опыт.
- Что здесь случилось, отец? Где все?
- Ты проделал тяжелый путь, сын. Должно быть, устал и голоден. Пойдем. Я построил себе небольшую хижину на краю утеса. Там ты сможешь отдохнуть и поесть.
Недоуменно оглядываясь по сторонам, Дзебу последовал за Тайтаро. Его отец казался более маленьким и худым, чем он его помнил. Хижина Тайтаро представляла собой каркас из кедра с бумажными стенами, крытой соломой крышей и земляным полом и едва вмещала их двоих. Лук, колчан со стрелами и меч Тайтаро висели на вбитых в балку деревянных гвоздях. Он указал на свободные гвозди, на которые Дзебу мог повесить свое оружие.
Тайтаро выкопал в полу квадратное углубление, служившее очагом. Сейчас он зажег огонь и поставил на жаровню котелок с водой.
- Орден постоянно держал тебя на службе Муратомо. Ты должен вспомнить, я говорил, что явившееся тебе видение белого дракона означает связь твоей судьбы с кланом Белого Дракона.
Дзебу пожал плечами:
- Я вернулся сюда, чтобы покончить с войной. Я надеялся обрести приют, где смогу освежиться и, быть может, начать все сначала.
- Ты, должно быть, испытал мучительное разочарование, увидев это место таким обезлюдевшим. Мне это скорее нравится. Поэтому я охотно остался, когда другие ушли.
- Но почему все ушли?
- Примерно через два года после того, как ты был отослан, мы были внезапно атакованы ночью отрядом самураев. Сам факт, что нас можно было захватить врасплох, свидетельствует о том, что мы стали слишком мягкими и не заслуживали звания зиндзя. Как бы то ни было, они убили нашу стражу и ворвались в помещения монахов. Само собой, они производили столько шума, что к тому времени, когда они подоспели сюда, мы уже проснулись и вооружились. Самураи подожгли все постройки. Мы потеряли в огне почти все дома. Группа самураев напала на женскую половину, и женщины дрались храбро и жестоко.
- С матерью все в порядке?
- Да, все чудесно. После короткого горячего боя мы отбросили самураев, атакующих жилища монахов, и многих из них убили. Потом мы бросились на помощь женщинам, которые не давали атакующим пошевелиться, используя палки, иголки, котлы, кипящее масло и кухонные ножи. Мы прикончили почти всех самураев из той группы. Боюсь, мы позволили чувствам овладеть нами. Они убили нескольких женщин и очень многих ранили. Оставшиеся в живых самураи отступили за стену. По своей глупости они решили, что смогут измором вынудить нас покинуть вершину горы, и обложили монастырь осадой. Мы дали им несколько дней, чтобы они расслабились, затем спустились с горы по подземным ходам и зашли к ним в тыл. На этот раз мы добились лучших результатов, несмотря на то что им пришлось вести бой взбираясь на гору. Мы потеряли меньше людей, они - значительно больше. Когда Они побежали, мы разомкнули ряды и пропустили их.
- Это были Муратомо или Такаши?
- Такаши. Сейчас, когда клан Муратомо побежден и рассеян, Согамори намеревается уничтожить любую другую силу в стране, которая не подчиняется ему полностью.
- Но мы служим беспристрастно и Такаши, и Муратомо.
Тайтаро покачал головой.
- Это не устраивает Согамори. Он на самом деле нам не верит, так как много наших братьев, таких как ты, служили Муратомо. И еще потому, что наш Орден имеет связи с ветвями в других землях. Согамори ставит под вопрос нашу верность императору. Под которой, конечно, подразумевает нашу верность ему самому. Он уничтожил почти всех зиндзя, служивших Такаши. Таким образом, его подозрения, что мы на стороне Муратомо, были подтверждены.
- Он сам приказал напасть на этот храм?
- Нет. Мы думаем, что это сделал губернатор провинции Фукуока, назначенный Согамори. У него не возникло затруднений в поисках самураев, рвущихся выступить против нас. Очень многие ненавидят зиндзя. Они боятся нашего умения драться и нашей хитрости. Они презирают то, что знают о нашей практике воспитания детей и свободных отношениях между нашими мужчинами и женщинами. К тому же они верят слухам о наших несметных сокровищах, якобы хранящихся в храмах.
- Значит, между нами и Такаши объявлена война?