Наблюдая за монголами, Дзебу вспомнил тот день, несколько лет назад, когда он стоял с отцом Юкио - Домеем на стене императорского дворца в Хэйан Кё и наблюдал за наступающими Такаши. Закончится ли сегодняшний день такой же неудачей, как и тот? Он надеялся, что нет, но потом напомнил себе, что зиндзя никогда ни на что не надеются.
Дзебу испытывал особое возбуждение, которое он не мог разделить с товарищами. Это был народ его отца. До сегодняшнего дня единственным монголом, которого он когда-либо видел, был Аргун Багадур. Дзебу, напрягая глаза, пытался разглядеть малейшие детали в одежде, внешнем виде и поведении воинов, наступающих с холмов к югу от Гуайлиня. Первым его впечатлением были мех и кожа, узкие глаза и темные лица, сохраняющие полною спокойствие.
- Я бы предложил, - сказал Дзебу, - ради поддержания духа наших людей и жителей города выехать и атаковать монголов, прежде чем они займут позицию.
Юкио кивнул:
- Дадим им возможность посмотреть, что их ждет в дальнейшем.
Юкио собрал своих самураев у основания городской стены. Стены - в четыре человеческих роста - были построены из желтого камня, добытого из известняковых холмов вокруг Гуайлиня. Ворота состояли из внутренних и внешних дверей, изготовленных из огромных бревен, усиленных железными полосами. Квадратные каменные башни стояли по обеим сторонам ворот.
Кроме тысячи воинов, прибывших сюда вместе с ним, под команду Юкио были переданы две тысячи китайских воинов. Еще вдвое больше гражданских лиц можно было вооружить из арсеналов города, если возникнет необходимость. На первую вылазку Юкио призвал только самураев, приказав остальным разместиться на стенах. Самураи на конях в полном вооружении сосредоточились на мощеной площадке за южными воротами.
Наблюдатели со стены сообщили, что монголы достигли озер и выстраиваются лицом к южной стене. Юкио приказал открыть ворота. Во главе с Юкио и Дзебу, за которыми следовал знаменосец с флагом Белого Дракона, самураи шеренгами по пять рысью выехали на мост. Барабанщики тайко выбивали сердитую дробь.
Глядя на строй воинов перед собой, Дзебу не мог рассмотреть монголов свой народ - достаточно хорошо. В большинстве своем они были крепко сбитыми и значительно крупнее самураев. Лица их были темными, обожженными солнцем и обветренными. У всех были усы со свисающими концами, а волосы, торчащие из-под шлемов, перехвачены шнурами. У большинства волосы были черными, но кое-где Дзебу различил рыжие бороды и усы. Глаза были узкими, - это были глаза людей, которые всю жизнь щурились на солнце.
Юкио обнажил длинный, сверкающий меч и шпорами послал лошадь в галоп. Дзебу сделал то же самое, и деревянный мост задрожал от копыт лошадей последовавших их примеру самураев. Самураи издали свой воинственный клич "Муратомо!", кинувшись на строй неподвижных монголов. Дзебу обернулся и увидел за своей спиной лес сверкающих стальных клинков. Но половина воинов Юкио все еще находилась за стенами города.
Дзебу услышал тройной звук рога - сигнал монголов. "Сейчас, - подумал он, - они бросятся в атаку". Но стоявшие перед ним одновременно развернулись и ускакали от берега озера, оставив напротив моста открытое пространство, как бы приглашая воинов Юкио войти в него.
Сквозь грохот атаки раздался голос Юкио:
- Постарайтесь поджечь их осадные машины.
Дзебу вспомнил другой бой, когда Кийоси отвел отступающих Такаши, преследуемых Муратомо, от стен императорского дворца.
- Юкио, - крикнул он, - это ловушка.
- Я не могу их остановить.
Дзебу подстегнул свою лошадь и вылетел на конец моста, опередив Юкио. Там он остановил огромного китайского гнедого жеребца и поставил его поперек пути атакующих самураев. Он встал на стременах, чтобы люди Юкио заметили его, и поднял руки вверх, жестом приказывая остановиться. Рядом с его шеей просвистела монгольская стрела.
С криком прекратить атаку Юкио резко остановил свою лошадь. Всадники, непосредственно скакавшие за ним, последовали его примеру, и приказ криками был передан назад по мосту. Но смешавшаяся толпа всадников налетела на лошадь Дзебу, и он упал на деревянный настил.
Раздался двойной звук рога. Почти мгновенно на них обрушился град стрел. Монголы, продолжая скакать от рва, разворачивались в седлах и пускали в самураев стрелы. Лошадь Дзебу пронзительно заржала и встала на дыбы, когда в ее бок вонзилась дюжина стрел со стальными наконечниками.
Дзебу схватил Юкио за руку и сдернул с седла. Используя как прикрытие умирающих лошадей, они беспомощно наблюдали за массовым убийством своих людей. Три монгольских стрелы воткнулись в доспехи Дзебу. Он обломил их. Монголы остановились и повернулись лицом к городу. Снова и снова они осыпали людей на мосту градом стрел из мощных, двоякоизогнутых луков.
Войн, несший знамя Белого Дракона, упал. Несмотря на то что он становился особой целью, Юкио подхватил знамя и побежал с ним по мосту назад к воротам. Увидев знамя, самураи стали откатываться назад. Дзебу и Юкио перепрыгивали через мертвых людей и лошадей. Оба озера окрасились в алый цвет, заполнились телами. Стрелы падали на них тучами. Оставшиеся в живых самураи сломя голову бросились к южным воротам.
Мимо Дзебу и Юкио в противоположном направлении галопом пронесся всадник, глаза его были дикими, лицо - красным от ярости. Юкио попытался остановить его, но всадник даже не заметил своего вождя на полном скаку.
Пропел монгольский рог, град стрел прекратился.
Поднявшись на стременах, одинокий самурай прокричал в наступившей тишине:
- Хо! Я - Сакамото Мичихико из Овары, потомок в десятом поколении знаменитого воина Абе Иоритоки.
Юкио остановился, чтобы посмотреть на Мичихико. Сильно толкнув, Дзебу заставил его двигаться.
Внезапно раздался пронзительный звук фанфар. Несмотря на тренировку зиндзя, то, что произошло дальше, заставило Дзебу задрожать от страха. Подобно лавине, монгольская кавалерия бросилась к воротам Зеленого Пояса. Молчавшие прежде, сейчас они кричали как сумасшедшие, лица были искажены от ярости. Размахивая саблями, они неслись на одинокого самурая.