— Значит, право выбора! Прекрасно. Хотя, честно говоря, я до последнего думал, что вы захотите выкупить эту пёструю канарейку полностью, господин Кронос. Так что же вы хотите с неё снять?
Наверное, кто-то в это время даже делал между собой собственные мини-ставки на пари, касательно того, что конкретно выберет Монарх. Маску или платье?
Анна даже гадать не стала. Она почему-то изначально была уверена, что это будет маска. По крайней мере, все предыдущие девушки, по словам Маэстро, которых Монарх ранее здесь выкупал, со всех он по сложившейся для себя традиции снимал для начала маску. Едва ли он в этот раз решится изменить своим старым привычкам.
— Я снова вас недооценил, господин Кронос. И я реально удивлён без капли наигранности! Это мои настоящие эмоции. Я в шоке! Честно!
Анне пришлось заставить себя посмотреть на большой экран и не поверить увиденному.
Платье! Он выбрал грёбаное платье!
Казалось, её буквально в ту же секунду залило с ног до головы кипящим жаром, словно её и вправду только что облили прямо из котла раскалённым до взрывоопасного состояния жиром. Как она ещё вновь не схватилась трясущимися руками за прутья клетки. И какое счастье, что ей не нужно было снимать это треклятое платье самой. Ещё и появилось в запасе немного времени на отдышаться, пока дежурные помощницы ведущего, те самые рогатые «гарпии» или «химеры» неспешно приближались к Анне с нескольких сторон прямо из зала.
Платье? Почему платье? С чего вдруг? Или… он просто потешался над другими участниками аукциона? Как и над Анной. Зачем ему смотреть на её тело? Притом, что он сейчас даже головы на неё не поднимает.
Дыши, Анна! Дыши, чёрт возьми! Не хватало ещё хлопнуться в обморок именно сейчас. Ты же так долго готовилась к этому вечеру. Снять с себя всю одежду с соблазнительной улыбкой, как у Веры — для тебя вообще не было никакой проблемой от слова совсем. Что же такого случилось именно сейчас, что тебя теперь буквально едва не выворачивает наизнанку?
Она всё же сумела найти в себе силы привстать со стула, чтобы вовсе сползти с его круглого сиденья. И каким-то чудом не упасть, ведь её коленки дрожали будь-будь, а ноги, затянутые в ремешки дорогущих туфель на высоченном каблуке и вовсе не ощущались. Как она вообще умудрилась на них устоять и ни разу не споткнуться? Даже после того, как в клетку вошли две девушки, и ей пришлось немного отступить.
— Повернись спиной. — если бы это не сказала одна из местных «официанток», она бы точно решила, что с ней говорит Маэстро, но почему-то женским и явно прокуренным голосом.
— Нет! — почему ей вдруг ударило в голову данное решение именно сейчас, и почему она решила настоять на нём до победного? Может и вправду поехала крыша? Или же ей банально не хотелось смотреть в сторону лоджий… Смотреть на Монарха. — Снимайте так.
Она даже сделала шаг вперёд к прикрытой дверце клетки, чтобы обе девушки могли её обойти со спины. Странно, что никто из них не рискнул вступить с ней в спор или встать, как и она в позу. Но ещё более странным было ответное гробовое молчание от Маэстро. Как будто он одобрял все её действия и не видел в этом ничего ужасного ни для себя, ни для самой девушки.
Раз Монарх всё то время, когда повышал на неё ставки даже не соизволил поднять на неё свой мало-мальски заинтересованный взгляд, пусть теперь любуется её спиной. Правда, пожаловаться на счёт своих округлых и весьма аппетитных ягодиц Анна никак не могла, и там тоже было на что посмотреть. Зато у неё теперь не будет соблазна смотреть на мужчину, что бы он при этом не делал. Не говоря хоть о какой-то, пусть и крошечной передышке и ничтожного времени на отдышаться и взять себя в руки окончательно.
Одно она так понять и не сумела (и едва ли когда-нибудь узнает на это ответ). Почему он захотел в первую очередь её раздеть? Ему было плевать на её лицо? Или же решил устроить для своих соперников щедрый подарок до того, как кто-нибудь из них захочет снять с неё маску. Что это вообще значило, дьявол его разорви?
— Мне срочно нужен перерыв. Желательно минут на десять. Хотя, возможно хватит и пяти… — а вот ведущий пришёл в себя куда быстрее Анны, вызвав у пресыщенной публики снисходительный смех своей не такой уж и завуалированной шуткой. — Уф! Чует моё сердце, я едва ли сегодня доживу хотя бы до середины аукциона, не пережив, как минимум, двух ударов… Разве можно такое творить с живыми людьми?