Ни в коей мере не допускались личные связи юстициаров в провинциях, где они находились, помимо этого им категорически запрещалось владеть в этих провинциях землями или состояниями, вести там торговые дела, покупать или продавать, обменивать или дарить. Даже сыновья не обладали правом иметь собственность в провинциях, где служил отец. На весь срок службы на своем месте им было запрещено соглашаться на обручение и свадьбу своих детей в пределах места службы. Более того, их женам было запрещено приезжать к мужьям. Если юстициар совершал злоупотребления, то его изгоняли со своей должности с конфискацией имущества, поскольку тем самым он нанес ущерб доброму имени императора.
Кроме того, император организовал унифицированную таможенную систему, введя единые государственные пошлины, позже принятые за образец всеми странами Западной Европы. Государственными стали также меняльные конторы, купальни, мясобойни, а также оборудование для измерения и взвешивания. Таким образом, была установлена универсальная система управления на территории всей Западной Римской империи65.
Западный император, особенно, если этот титул соприкасался с сильными личностями, безусловно считал себя (и считался) верховной властью, единоличный характер которой не мог поколебать ни феодальный строй, ни наличие в Западной империи и рядом с ней других королевств, ни тысячи городов, активно пытавшихся обеспечить собственные «права» и «свободы». Как ни странно, но именно императоры поддерживали их зримо или тайно в борьбе с их сеньорами, пусть и в собственных выгодах.
Несколько слов скажем и об этих микрогосударствах, обычных союзников императоров. Издавна было известно, к примеру, что городской строй держался высокой самостоятельностью значительной части горожан. При этом городское хозяйство повсеместно было организовано таким образом, чтобы не возникало слишком резких различий в распределении богатств и доходов.
Как гласила народная поговорка тех веков, «городской воздух делает человека свободным» («Stadtluft macht frei»); и не безосновательно. Согласно сложившейся практике, города сами назначали судей, а если находились в ведении того или иного сеньора, то предлагали ему на утверждение своих кандидатов. Самым важным органом управления городом являлся городской совет (der Stadtrat), члены которого избирались горожанами. Причем, эти органы местного самоуправления не получали никакого денежного довольствия — их деятельность и так являлась невероятно почетной.
При этом весьма важное значение придавалось цеховой организации социально-хозяйственной жизни: цехам устанавливали размеры налогов, цену изготавливаемых вещей, правила приема новых членов, виды общественных повинностей, включая военную. Взамен цехам принадлежало исключительное право заниматься определенным ремеслом, оно же являлось для них и обязанностью. Цеха должны были работать честно, на благо всего города, и городские власти тщательно следили за соблюдением интересов рядовых граждан. Они же устанавливали предельные нормы производства того или иного товара, дабы не банкротить более бедных товарищей по цеху, размер жалованья подмастеров и учеников и т. п.66
****
«Моя мысль та, — некогда писал К.Н. Леонтьев, — что истинная революция по существу есть либерализм, эмансипация во всех ее видах, а социализм есть готовящийся отпор старой европейской революции, есть глубокая вековая, организующая постепенно реакция будущего (и уже недалекого, XIX век кончается!). Социализм скоро оставит свои инзурекционные (мятежные. — А.В.) приемы и сделается орудием новой корпоративной, сословной, градативной не либеральной и не эгалитарной структуры государства. Он вынужден будет сочетаться с сохраненными консервативными историческими началами так или иначе, видоизменяя их и видоизменяясь сам»67.
«Быть может, — продолжал он в другом произведении свою мысль, — явится новый феодализм — феодализм общин, в разнообразные и неравноправные отношения между собой и ко власти общегосударственной поставленных. Я говорю из вежливости, что подозреваю это; в самом деле, я в этом уверен, я готов пророчествовать это»68.
66
67
68