Мне было не по себе в этом темном доме, где Нантиль в ярком наряде смотрелась, как канареечная птица, залетевшая в хлев. Сэр Нимберт, похоже, разделял мое смущение, потому что молчал, предоставляя говорить своей дочери.
— Мне надо идти, — сказала я, чтобы не стать в тягость хозяевам. — Благодарю еще раз.
— Мне тоже надо идти, папа, — Нантиль поцеловала отца и схватила Самсона под мышку. — Милорд хочет отпраздновать возвращение, вечером будут гости…
Сэр Нимберт кивнул, провожая нас.
— А тебя позвали на праздник? — спросила Нантиль, когда мы шли от конюшен к жилой части замка.
— Нет…
— Наверное, милорд хочет, чтобы ты отдохнула с дороги.
Она остановилась, пропуская Ингунду и Арнегунду, которые шли в замок в сопровождении слуг, тащивших белые мешки с красными клеймами.
«Подарки милорда», — догадалась я, останавливаясь и кланяясь, как и Нантиль.
Старшие конкубины не обратили на нас внимания, и я заметила, что Нантиль приняла это с облегчением.
— Они сестры? — спросила я.
— Да, — ответила Нантиль. — Сначала милорд взял госпожу Ингунду, а потом ее родную сестру.
Я открыла рот, услышав о таком бесстыдстве. Нантиль покосилась на меня и печально усмехнулась.
— Госпожа Ингунда попросила милорда найти достойного мужа ее младшей сестре, а милорд сказал, что не знает никого достойнее себя, и взял госпожу Арнегунду второй конкубиной.
— О-о… — только и могла произнести я.
— Привыкай, здесь все делается быстро, — Нантиль усмехнулась еще печальнее, и потрепала Самсона по холке. — И не всегда по твоему желанию.
— А детей у милорда нет? — спросила я, вспомнив, что за все время я не слышала ни одного детского голоса.
— У драконов редко рождаются дети, — ответила Нантиль, и голос ее зазвучал, как надтреснутый хрусталь. — Милорд еще не стал отцом. Но это, может, и к лучшему.
«Может и так, — подумала я. — В Писании сказано, что небеса усмотрели в размножении драконов опасность, и поэтому их самки были лишены способности деторождения. Может, поэтому они так ненавидят людей? Потому что понимают, что будущее все равно за нами?»
— Говорят, ты приехала из монастыря? — прервала мои невеселые размышления конкубина. — Это правда?
— Да, я три года прожила в монастыре святой Пучины.
— Это страшный грех — совратить монахиню, — покачала головой Нантиль.
Я покраснела так отчаянно, что она посмотрела на меня удивленно и испугано.
— На самом деле, я не знаю, что меня ждет, госпожа, — сказала я. — Милорд ни слова не сказал, зачем привез меня сюда. Я очень боюсь, потому что неизвестность — хуже всего. Все говорят, что он сделает меня конкубиной… Но милорд не прикоснулся ко мне за время нашего путешествия, и сказал… сказал, что ему не нравится мой внешний вид.
— Вот как? Тогда я ничего не понимаю, — Нантиль посмотрела на меня, сведя брови, как будто определяя, что заставило дракона забрать меня в замок. — Только не называй меня госпожой… Как тебя зовут?
— Виенн.
— Не называй меня госпожой, Виенн. Мой отец — лекарь в конюшне, а сама я всего год назад работала здесь прачкой.
Последовала неловкая пауза, и я торопливо сказала, потому что мы уже подошли к винтовой лестнице, ведущей на третий этаж:
— Хотите зайти ко мне в комнату? Посмотреть, как я устроилась?
— Обращайся ко мне на «ты», — сказала Нантиль и начала подниматься по ступеням. — Мне кажется, я старше тебя всего года на два. Сколько тебе?
— Девятнадцать.
— А мне — двадцать два. Просто — Нантиль. Договорились?
— Да, спасибо, — я улыбнулась, а она улыбнулась мне, оглянувшись через плечо.
Мимо комнаты дракона она прошла, ускорив шаг и стараясь не стучать каблуками.
— Я уже и забыла, как здесь жутко, — сказала Нантиль, переступая порог моей новой комнаты. Она выпустила Самсона, и тот сразу же принялся вычесывать блох. — Мы все поначалу жили здесь, когда милорд обращал на нас внимание. Поэтому… я не знаю, почему он отдал тебе эту комнату, если не считает тебя красивой… Тут везде змеи — на обоях, на покрывалах, — она коснулась пальцем выцветшей свиной кожи, которой были обиты стены. — Говорят, здесь жила леди Мелюзина.
— Прародительница милорда?
— Да, говорят, она построила этот замок, — Нантиль подошла к окну и посмотрела вниз. — И выпрыгнула из этого окна, когда муж прогнал ее, узнав, что она из рода драконов. У них было шесть детей.
— Выпрыгнула из окна? — пробормотала я. — Она покончила жизнь самоубийством? — мне стало жутко в этой змеиной комнате.
— Нет, она превратилась в дракайну и улетела.