— Ты варишь кофе, как мадам Каната, — вдруг сказала она, переводя разговор на другую тему.
— Да. Она даже выдала мне пакетик специй.
Рей усмехнулась.
— Она мне сказала, что многое тут не то, чем кажется. Явно намекала на тебя, мессир.
— Или на что-то еще. Маз… любит многозначительные туманные намеки. Сегодня, после церемонии… Я хотел показать тебе кое-что. Это в лесу.
Она внимательно на него посмотрела и кивнула, словно понимая о чем он говорит. Нет, послушник Рене тут явно время даром не терял и успел собрать недоступные адскому приору слухи. Оставалось только надеяться, что она не станет держать их при себе…
Бен тоже должен был присутствовать на церемонии как приор, и хотя знал, что Рей отлично играет свою роль, все равно волновался за нее — Рене предстояло в первый раз оказаться перед Сноуком. Но Рей и в самом деле справилась отлично: держалась естественно, как глуповатый, наивный и всем восторгающийся мальчик-фанатик, таращила глаза на золоченое паникадило и монахов в парадных одеждах, с истовым рвением и ноткой истерики в голосе выкрикнула слова клятвы остаться в монастыре до конца своих дней.
Потом под приветственное «Аллилуйя!» братии она подошла к выкатившемуся из алтаря трону со Сноуком в золотых одеждах, опустилась на колени. Тот протянул ей свою жуткую руку с загнутыми желтыми ногтями, от которой — как казалось Бену — даже издалека разило трупным запахом.
Глядя, как ловко Рей сделала земной поклон перед старым упырем, он опять поймал себя на том, что залип, разглядывая ее обрисовавшуюся под рясой хорошенькую попку. “Предупреждать желания”, — прозвучал в голове ее голос, и Бена тут же бросило в жар. Черт! Что за мысли! Немедленно прекратить!
Собраться с силами ему все же удалось, и он тоже неплохо отыграл свою роль: торжественно и мрачно объявил, что Рене прошел «искус», и приор официально, с разрешения аббата, берет юношу в свои ученики и помощники.
После этого он надел на Рей поданную ему на серебряном блюде маску — точно такую же, как носил сам, — кожаную черную повязку, закрывающую лицо снизу. Они стояли посреди капеллы под обстрелом любопытных взглядов и Бен не мог отделаться от странного ощущения, будто только что предложил ей руку и сердце, и она сказала «да».
Когда он завязывал кожаные шнурки повязки у нее на затылке, щеки у него горели, а руки чуть дрожали. А вот у Рей в глазах снова танцевали смешинки: взглядом она показывала ему на бледного как смерть брата Дофельда, который с паническим ужасом наблюдал за картиной «посвящения в ученики».
От Бена, впрочем, не укрылся другой взгляд — предвкушающий и похотливый — со стороны Сноука. Но об этом он предпочитал не думать: сейчас хотелось только, чтобы все поскорее кончилось.
Из капеллы они с Рей вышли уже вдвоем. Бен с наслаждением вдохнул сырой и холодный осенний воздух, на мгновение прикрыл глаза.
— Куда теперь, мессир?
Он оглянулся на нее. Она вообще нисколько не боялась. Неужели не понимала до конца, во что ввязалась? Вряд ли. Она слишком умна. Или… начала ему безоговорочно доверять? Учитывая, как они провели вместе сегодняшнюю ночь… Он поспешно отогнал жаркое воспоминание. Видимо, она всерьез надеялась, что вместе они точно со всем справятся? Опасно, черт возьми, эта близость была опасной! Вдруг он подведет ее доверие? И просто не справится сам с собой, если…
— В лес, как я и обещал, — со вздохом сказал он, поднимая воротник плаща. — Пойдем.
***Рей, не задавая больше вопросов, молча шла за ним, а он не торопился пока что-то ей говорить. Нужно было отойти подальше отсюда, от любопытных глаз и ушей, поэтому приор Кайло Рен просто стремительно шагал по мокрой брусчатке, пока за ним с трудом поспевал юный послушник.
Несколько благословений, пара указаний, обсуждение с пономарем вечерней службы; наконец они вышли за ворота, обогнули высокую каменную стену. Бен вздохнул, вглядываясь в лес — черные стволы деревьев впереди словно истаивали, испарялись, теряясь в густом сером тумане.
— Мы идем в скит, — наконец сказал он со вздохом. — Я должен там сегодня появиться. Ну, и ты тоже должна это увидеть.
— В скит? — удивилась Рей.
— Его придумал Сноук. Отдельная крошечная обитель, окруженная глухой стеной, куда отправляют людей по его указанию. Пост и молитва круглосуточно, дают только пить, есть не позволяется. Что-то вроде сорокодневного поста, особое голодание, черт его знает. Подозреваю, что в воду что-то подмешивают, иначе бы так долго никто не протянул... А так там вообще больше ничего нет, кроме капеллы и дома для «рыцарей Рен», эти выступают в роли надсмотрщиков.
— Зачем ему это?
— Сложно сказать. Меня туда близко не подпускают. Чисто формальность. Не знаю, для чего это придумал Сноук — все равно его приказы там выполняют только его люди. Я просто прихожу якобы контролировать их работу. Хотя что там контролировать? Они и без меня отлично справляются, — усмехнулся он невесело.
Рей молча слушала и шла за ним, сунув руки в сложенные перед собой, на подобие муфты, рукава рясы. Только опавшие листья и обломки сучьев хрустели под ее шагами.
— Может, Сноук тебя проверяет?
— Может… Там действительно зрелище не для слабонервных.
— Почему?
— Те, кто туда попадают… они фактически лишены собственной воли. Двигаются, как марионетки. Глаза стеклянные. Их спускают в особую вырытую яму прямо посреди капеллы — сама церковь деревянная, фактически грубо сколоченный сруб из бревен, а пол там земляной. Почти всегда полутьма, электричества нет, только свечи. Это вроде как имитация могилы, ведь монах всегда должен помнить о смерти. Там они и стоят… сорок дней.
— И что с ними случается потом?
— Они… Возвращаются в монастырь. Приходят в себя, если так можно сказать. Но… Наверное, это сродни пережитой травме. Я не уверен, что они “в порядке”.
— Так вот, значит, кого я видела! — вдруг воскликнула Рей. — На меня налетел один из братьев, он шел, ничего не замечая вокруг, как зомби… И ряса вся в земле, как будто вылез из могилы!
— Видимо, да. — Бен кивнул. — Недавно как раз из скита отпустили старых и привели новую смену… Сначала я думал, что Сноук так подготавливает себе жертв, но из побывавших в скиту на моей памяти пропал лишь один. Только мне все равно кажется, что этот скит… не просто для того, чтобы поиздеваться над людьми, которые фанатично ему служат. Доказательств у меня нет, просто интуиция.
— Да уж, — Рей поежилась и придвинулась чуть ближе к нему. — Не хотелось бы оказаться в этой яме.
Бен почувствовал прикосновение ее плеча, и ему нестерпимо захотелось ее обнять. Прижать к себе, пообещать, что все будет хорошо. Но в том, что все будет хорошо, он точно не был уверен. И даже… наоборот. Потому что…
Нет, он должен ей сказать. Продолжать делать вид, что он нормален, было… безответственно. Да, он лишит себя сразу всего, всех шансов, всех надежд на то, что когда-то и где-то, в другой жизни, у них могло бы что-то быть...
Впрочем, едва ли ее это отпугнет. Но, может быть, она перестанет так на него смотреть, так касаться его руки, словно он был ей небезразличен, перестанет его поддразнивать и… флиртовать с ним. И, может быть, если прекратить все сейчас, то потом будет не так больно.
Она должна знать. Должна быть готовой. В конце концов, первой жертвой деда стала его жена. Женщина, которую…
— Эй, мессир! — Рей помахала рукой у него перед глазами. — Прием! О чем задумался?
“О том, как попросить тебя меня убить”, — подумал он.
— Так, ни о чем. Хотел тебе напомнить, чтобы ты была осторожной. Тут действительно многое не то, чем кажется…
====== Глава 4 ======
Скит выплыл к ним из тумана — темный и мрачный, притаившийся среди деревьев под низким хмурым небом. Бена опять охватило странное ощущение чьего-то присутствия. Он бы сказал, что где-то здесь, совсем рядом, таилось древнее зло, если бы эта фраза не отдавала дешевыми фэнтезийными клише. И тем не менее, она удивительно точно описывала его ощущения — словно что-то невидимое и страшное висело в воздухе, наполняло собой пространство так, что было трудно дышать. И каждый шаг здесь почему-то давался тяжело, как будто он шел по вязкой топи. Бен посмотрел на Рей. Та поежилась, словно тоже почувствовала это чуждое и гнетущее присутствие.