— Что случилось? — спросила она, наконец отстранившись.
— Пожар! Кайло Рен сошел с ума и устроил пожар! И сгорел в своем адском логове! Вместе с дьяволом, которому служил! — Митака взмахнул рукой. — Но отец Армитаж всех спас! Всех вывел, как Моисей! Всех… А я свиней… кур… лошадей вот… А эта… Чума египетская! Сначала выходить не хотела, уздечку не наденешь на нее… потом вообще вырвалась, пришлось за ней бегать в дыму! А потом опять! Лягается еще! Все ушли уже, а я… Все-таки божья тварь… Кто это с тобой, Рене?
Похоже, пьяный Дофедьд просто не узнал его без рясы и маски.
— Это… — пробормотала Рей, — Как бы тебе объяснить… Давай лучше присядем, а то я что-то устал.
Дофельд, ничуть не смутившись, опустился на ближайшую корягу. Рей присела рядом, а Бен, все еще обнимаясь с лошадью, с удивлением наблюдал, как он вдруг вытащил откуда-то из кармана рясы полбутылки кальвадоса и открыл.
— Будешь? Я его тоже… спас. Вынес. Как Моисей! — Он покопался в кармане. — О! А это… твое. Я забрал. Ты тогда просил сохранить…
Рей взяла у него из рук какой-то запечатанный пакет.
— Но я искал… Не это. Вот! Сыр… нашел. Будешь? Закусить?
Рей отрицательно помотала головой.
— Спасибо, не сейчас. Так вот. Я должен тебе кое-то сказать... Я… хмм… Не Рене. Не мальчик-послушник… Я приехал сюда, чтобы вести расследование и победить твоего дьявола. Но и вообще… я не просто не Рене… Я… девушка, вот. И зовут меня на самом деле Рей.
— Это хорошо, — серьезно ответил Дофельд, сделав большой глоток из бутылки и щурясь на ветви деревьев. — А то уж больно ты… искушал тут всех. Рей — это сокращенное от Мирей?
— Нет. Рей — это… просто Рей. Так вот.. Приор наш… Я думаю, ты должен знать. Тоже в некотором смысле не тот, за кого себя выдавал…
— Так… Кайло Рен тоже… был девушкой? — изумленно перебил Митака и икнул. — Ой… мамочки! В смысле… чудны дела твои, господи…
Бен зарыдал от смеха, уткнувшись в лошадиную гриву. Все было хорошо. Вот теперь все точно было хорошо…
====== Эпилог ======
В ярком свете летнего солнца деревня Дромунд-Каас выглядела… идиллически. Как на открытке. Миленькие разноцветные дома с фахверком, цветы на окнах, сказочные камышовые крыши… Не хватало только надписи в небе “Добро пожаловать в Нормандию”.
Рей припарковала машину неподалеку от “Шато де Такодан”.
— Ну что, кто заходит с главного входа, кто караулит у запасного? Надо было взять подкрепление… По, например. В машине с мигалкой. И Роуз! У нее есть электрошокер.
— Думаешь, Маз опять попытается сбежать? — спросил Бен, потягиваясь.
— Да. Я уверена. Выпрыгнет в окно вместе со своими секретами. Или опять начнет “не время”, “в другой раз” и прочие отмазы.
— Может, и ладно? Знаешь… Какая разница, как и откуда взялась диада, главное, нам вместе хорошо, и…
— В смысле — “ладно”?! — Рей помахала пальцем у него перед носом. — Нет, мессир, я вам не позволю идти на попятную в последний момент! Мы выведем местных рогатых товарищей на чистую воду!
— Думаю, Маз бегает от тебя именно поэтому!
— От меня? А мессир, значит, весь такой просветленный и проникнутый духом кельтской мистики, да? И ему внезапно стало все равно, откуда у Маз медальон его бабушки? И то, знала ли она, что на Экзеголе все это время сидел…
Кто-то постучал в стекло.
— Маз?! — воскликнули они одновременно, чуть не подпрыгнув.
— Кто же еще! — фыркнула старушка, когда Рей опустила стекло. — Хватит препираться, лучше помогите покупки разгрузить. А то Дофельд уехал по делам, кручусь тут одна… Давайте-давайте!
— Как он? — спросила Рей, вылезая из машины.
— Дофедьд? Капли в рот не берет, если ты об этом.
— А вообще? — Она бросила быстрый взгляд на Бена. Тот отвел глаза.
— Хорошо. Много работает… Ай, не делай такое лицо! — Маз погрозила Бену пальцем. — С ним все будет в порядке, я обещаю. И не стой столбом. Возьми в-о-о-он тут коробку.
Нет, точно надо было взять с собой подкрепление…
По, наверное, даже приехал бы. Как они ни старалась избегать упоминаний о кельтской мистике, диаде и ходячих мертвецах, он все равно видел несостыковки. Да, небольшие. Да, никак не влияющие на суть дела. Да, поддающиеся объяснению: стресс, плохая видимость, возможное отравление наркотическими веществами… Капитан Дамерон был как гончая, которая чувствовала запах крови, но никак не могла понять, откуда этот запах идет. И, может быть, расскажи они ему всю правду про Экзегол и Маз с ее тайнами и рогатыми помощниками… Он бы приехал. Но Рей с самого детства была сыта по горло сочувствующими и недоверчивыми взглядами. “Девочка придумывает. Бредит! У нее травма, бедняжка…” Нет спасибо, не надо ей больше такого. Даже от друзей. Тем более от друзей! Так что придется обойтись без машины с мигалкой.
Ей вспомнились те долгие разговоры с По, когда он вызывал их обоих к себе в участок для дачи показаний.
— Думаешь, он справится? — буркнул Бен, когда они возвращались домой после очередного многочасового изматывающего разговора.
— Ну… Да? Не знаю, на самом деле. Если бы все зависело только от него… И потом — что ты называешь “справиться”? Добиться ареста тех, кто покрывал секту Сноука? Думаю, да. Арестовать Хакса? Не знаю. У нас нет доказательств, что он был в курсе делишек верховного лидера. Да, он скорее всего что-то знал. Но едва ли участвовал, ты сам сказал.
— Хотя бы за поджог! И за убийство — он совершенно точно запер рыцарей, чтобы они не выбрались. Еще он точно знал, что кто-то кого-то убил: либо я Сноука, либо Сноук меня, но предпочел, чтобы мы сожрали друг друга, как пауки в банке, и расчистили ему дорогу…. И потом — он же явно хочет основать еще одну секту! С собой во главе.
Рей вздохнула. Она подозревала, что Хаксу действительно удастся уйти от ответственности.
— По крайней мере, Митака останется с Маз!
Бен вздохнул.
— Да… По-хорошему, ему бы надо в рехаб. Я бы оплатил…
— Бен, Маз гораздо лучше рехаба! Если еще и рогатые товарищи помогут…
Они помолчали.
— Как ты думаешь, — вдруг спросил Бен, — он правда там был? На Экзеголе? И прошел мимо Палпатина?
— Не знаю. Но у меня есть теория! Что если Митака… как шаман? Выпил как следует, наелся лепешек и… видел все как бы… духом? Не так, как мы? А сам просто вышел через какой-то проход к источнику?
— Думаешь Маз поэтому взяла его под свое крыло?
— Не знаю! Может быть… Митака у нас вообще же такой… странный. И действовало на него все всегда по-особенному.
Они поднялись по узкой скрипучей лестнице на последний этаж. Рей открыла дверь.
В ее микроскопической студии Бен выглядел… как лось, которого втиснули в шкаф. И который был почему-то счастлив. Он не жаловался, никак не комментировал состояние ее жилья, хотя, очевидно, сам вырос совсем в других условиях. Рано или поздно, конечно, придется заняться поисками нормального дома… Наверняка его родители захотят, чтобы он вернулся в Париж! Да и он явно по ним скучал… Но пока Рей тоже была счастлива с ним вместе в этой своей крошечной квартирке. Ей так нравилось видеть, что его вещи поселились в ее шкафу, что на полочке в ванной теперь стоит пена для бритья, а стол Бен передвинул ближе к окну и разложил на нем рисовальные принадлежности, которых накупил целую гору, как только добрался до цивилизации.
— Укладывайтесь, сэр Лось! — велела она, когда услышала, что он помыл руки, и, взяв аптечку, направилась в комнату. — Проверка спины.
Бен уже перестал сопротивляться, не фыркал, как раньше, не ворчал, что в этом нет никакого смысла, хотя, в общем-то, спина уже совсем поджила и теперь требовалось только наносить мазь, сглаживающую шрамы. Рей могла с уверенностью сказать — ему страшно нравилось. Нравилось ее внимание, ее прикосновения, нравилось, как она нежно разминает ему плечи, проводит пальцами по позвонкам, а потом укладывается к нему под бочок и целует его — в шею, в ухо, в щеку, чуть колючую от отросшей за день щетины.
Он закрывал глаза и блаженно улыбался, а она, чувствуя, как он млеет от ее ласки, не могла поверить, что и сама решилась на это — быть так близко, так откровенно, не пытаясь закрыться и убежать.