Но тогда, если эти деятели позволили себе засветить один из входов в свои катакомбы, это может значить лишь одно: они сворачиваются. И, следовательно, уже нет никакого смысла для спешки. Все равно, пока зеки будут долбить потолок, они успеют скрыться, раствориться в Хумске или его пригородах.
Завтра прибывает комиссия ОУИТУ, пусть они и ползают по этим подземельям. А его, Лакшина, работа, можно считать, уже выполнена. Он преподнесет эти катакомбы на блюдечке, а там пускай менты ловят тех, кто в них наследил.
— Гражданин майор… — Раздался вдруг громкий шепот, перебивший размышления Игната Федоровича.
— Что? — Обернулся кум и завхозу.
— Вы… Вы знаете, что блатные хотят лагерь разморозить? Завтра… — Еще тише пролепетал Котел, косясь на дверь в туалет.
— Что?! — Едва не вскричал оперативник, но вовремя сдержался и голос его прозвучал едва ли громче, чем сообщение Исакова.
С утра Колесо приходил. Говорил, чтобы завтра на работу никого не выводить… — Завхоз как можно ближе придвинулся к Лакшину, и эти слова лихорадочно вылетали из глотки арестанта. — А я не знаю, что и делать. Бугры стремаются и против блатарей, и против вас…
— Ладно, разберусь. — Игнат Федорович уже овладел собой и взмахом руки отослал было завхоза, но потом, вспомнив о своем задании, спросил уже громко:
— А шныри твои где?
— Да, только что тут крутились… — Пожал плечами Игорь. — Сейчас посмотрю…
— Ну, Михаил Яковлевич, — Ухмыльнулся майор, — Как думаете, будут у нас еще покойнички?
— Будут, Игнат Федорович. — Убежденно ответил врач и, никак не подтверждая это свое заявление, вдруг резко перескочил на другую тему. — А знаете, что мне вдруг пришло в голову… Ведь наш район, до привнесения в Сибирь христианства, был одним из буддийских центров. И я не удивлюсь, если окажется, что наш монастырь — один из перекроенных на христианский лад датсанов. А знаете, как их тогда строили? В одном из неприметных мест находился некий краеугольный камень.
Стоило его извлечь, как вся постройка должна была разрушиться.
Так что в бреде моего последнего пациента может быть и наличествует некое рациональное зерно.
— Да хоть целый амбар! — Воскликнул Лакшин. Они уже переместились из дальняка на лестницу и теперь смотрели, как бесконвойники уносят трупы. Прапора, командовавшие этим процессом, были настолько злы из-за убийства их коллеги, что лишь присутствие офицеров сдерживало их пыл. Иначе горе было бы любому зычку, попавшемуся им на глаза.
— Убиты! Убиты!!!
Кум повернул голову на этот истошный вой.
К нему бежал растрепанный Котел и, не в силах остановиться, вопил:
— Убиты! Убиты!
С завхоза разом слетел весь лоск. Он затравленно озирался и не переставая верещал. В глазах его Игнат Федорович уловил тот самый безумный блеск, который был и у сошедшего с ума пациента, что попал в больничку, как раз из отряда Исакова. Бесконвойники замерли с носилками, удивленные непонятным явлением, а прапора, насторожившись, приготовились скрутить буйствующего осужденного. Но Лакшин опередил их, сам схватив умирающего от страха Исакова за отвороты его робы и резко встряхнув:
— Кто убит?
— Шныри… — Разрыдался мужик.
— Где они?
— В каптерке…
Поспешив туда, Игнат Федорович застал почти идиллическую картину. Пепел и Шмасть сидели за столом перед наполовину пустой дымящейся банкой с чифирем. Перед ними стояли четыре стакана, наполненные темной жидкостью, на расстеленной газете возвышалась горка карамели. Все выглядело привычным и мирным, если бы не зловещая деталь. У обоих зеков в груди торчало по такому же стилету, которым был заколот библиотекарь Братеев.
— И эти… — Удрученно проговорил Лакшин.
Убийство шнырей означало лишь одно, преступники зачем-то подчищали всех ненужных свидетелей, или даже потенциальных свидетелей, обладателей тайны. Но для чего?
Неужели они думали, что им еще удастся попользоваться ходами в стенах? И вдруг кум с чувством удивления, смешанного с ужасом, понял, что да, удастся. Ведь для того, чтобы замуровать все тайные входы-выходы придется потратить уйму времени и денег. И не факт, что удастся найти их все. А чтобы залить все их бетоном и речи быть не могло, откуда взять такую прорву цемента? Лагерь это потянуть бы не смог, особенно сейчас, когда требовалось срочно восстанавливать котельную. Даже взрыв тоннеля, по которому идет сношение с волей ничего не даст, зеки и их друзья спокойно смогут прорыть новый. И опять начнется кошмар. Не учреждать же специальный пост, чтобы контролировать подземелья? Хотя, это, на взгляд Лапши, было бы наилучшим, самым дешевым, вариантом.