Роман поглядел на ехидную Янкину физиономию и твердо решил – больше он не задаст ни единого вопроса. Он и без того едет навстречу с загадочным Обществом. Скоро все станет ясным. И он принялся старательно любоваться ноздреватыми подтаявшими сугробами вдоль лесной дороги. В новогоднюю ночь можно будет на прошлогодний снег поглядеть. В городе бы не удалось, там сейчас даже подтаявшего снега нет, только вечная стылая морось и хрупкая наледь к утру.
В окне мелькнули здоровенные белые буквы – «Осокоры» - и мерседес Рико подкатил к двухэтажному корпусу белого кирпича. Они вошли в небольшой холл стандартного, еще советского пригородного пансионата. Все детство Романа прошло в таких, бабка с дедом были живы тогда и каждое лето вывозили внука на природу. Лес, речка, неспешный быт, тянущийся между завтраком, обедом и ужином, приятели, целый месяц самые близкие и родные, и забываемые на другой день после возвращения в город…
Но Янке до Романовых сентиментальных воспоминаний не было дела.
- Пхе! – презрительным взглядом она обвела холл, - Шляхетный пан Рико по-прежнему вважае, что все равно, где собираться?
- М-да, mon ami, пожалуй, такого я не ожидал, - на лице Рико отразился почти комический ужас, - Это все-таки произошло! Господа администрация наконец дружно рехнулись!
Скрипучий старушечий голос протянул:
- Совершенно согласна с тобой, Рико, мой мальчик!
Роман обернулся. Маленькая старушка в темных брюках и пушистом свитере спускалась по лестнице. Сухие пальцы с безукоризненным маникюром, украшенные старинными перстнями, сжимали длинный мундштук. Белесый сигаретный дым путался в коротко стриженных седых волосах.
- Mon Dieu, mademoiselle Le Normand! – радостно завопил Рико, - Comment allez vous, mademoiselle?
- Trés bien, mon garcon*.
Рико низко склонился к ее руке, а она одарила его поцелуем в лоб. Янка присела в реверансе – несмотря на сапоги, обтягивающие брючки и куртку, реверанс выглядел по старинному изящным. Старушка кивнула.
- Trés gentil, ma fillette. Tu es elegante, comme toujours.
- Je suis bien loin de-la mademoiselle Le Normand *
Престарелая мадемуазель перевела взгляд на Романа. Он попытался изобразить поклон, но до Рико с Янкой ему было тоже – далеко.
- Vous êtes le nouveaux, - констатировала мадемуазель, - Vous comprenez le français, jeune homme?
- Oui, m-le, mais je parle un peu.
- Mais pourquoi. - старушка снисходительно усмехнулась, - La prononciation n’est pas trop mauvais, por quelqu’un qui a appris la langue ici.**
Ее голова едва доставала Роману до плеча, но было четкое ощущение, что на него смотрят сверху вниз. Старушка разглядывала его с искренним любопытством, словно некую забавную зверушку, потом вдруг уперла ему в грудь острый палец и поинтересовалась:
- А вам, собственно, известно, что ваш юноша на грани нервного срыва?
Рико и Янка дружно уставились Роману в лицо и во взглядах их теперь читалось сомнение.
- Неужели вы так тяжело восприняли наше недавнее… приключение? – осторожно спросил Рико.
- Вин ще и нервный. Ох и отримаем мы за хибну рекомендацию… згидно пункту 16, - тихонько пробормотала Янка, но Роман услышал.
- Юноша уже участвовал в… работе? – тревожно спросила мадемуазель Ленорман и положила ладонь Роману на грудь. Потом словно прислушалась и наконец успокоено улыбнулась. – Нет, нет, он нервничает вовсе не из-за вашего недавнего приключения. Наоборот, ему понравилось! Быть может, даже слишком. – она строго поглядела на Романа, - Вам следует контролировать себя, молодой человек, опасность – тоже наркотик, нельзя ею безоглядно упиваться. А нервничаете вы…
Она прикрыла глаза и тихо забормотала:
- Для ума, для сердца, что было, что будет, чем все кончится, на чем сердце успокоится… - глаза ее резко распахнулись и деловым, каким-то «докторским» тоном перечислила, - Похороны, милиция, подозрение в тройном убийстве, начальство, увольнение, взрыв, побег, родственники – кажется, отец… - неуверенно пошевелила длинными нервными пальцами, - Вроде бы раздел имущества, не сейчас, но скоро. И что-то еще, очень тревожное, но в тумане, просто так не вижу, надо будет потом карты раскинуть…
- Да вроде и так с него досыть, - в глазах Янки уже не было беспокойство, а лишь сочувствие и даже некоторое восхищение, - И як ты успел так багато!
- М-да, mon ami, изящный у вас итог уходящего года. Что нам с ним делать, мадмуазель? У молодого человека завтра важная встреча, он должен быть в форме. Мы лично заинтересованы.
- Тогда спать. – распорядилась мадемуазель, - Спать, спать, спать.