В том, что эти насекомые - именно воины, специально посланные роем наказать вторгшегося чужака, у охотника не было никаких сомнений. Понимая, что скрыться от них он все равно не сможет, степняк заставил себя смотреть в другую сторону и замедлить движение. Скоро полосатые убийцы закружились прямо над ним, развевая белые волосы потоками идущего от крыл воздуха. Эль прикрыл глаза и опустился на траву. В полной неподвижности он просидел достаточно много времени, чтобы вспомнить всю свою жизнь.
Наконец гудение как будто стало потише. Охотник приоткрыл глаза и убедился, что пчелы-воины оставили его в покое. Каким бы сумасшедшим ни был рой, но первым не нападал. Или насекомые не смогли найти неподвижного врага?.. Размышляя над этим, Эль не спеша зашагал обратно, поднимаясь к стоянке. Обычные пчелы, окружавшие его, вели себя как никогда мирно, спокойно поглощая траву. Тем же самым прямо у них под боком занимались бесстрашные кролики.
Выслушав его рассказ, Элоиз нахмурилась. Коллективный разум пчел оказывал такое мрачное давление на ее чуткое сознание, что приближаться к гнезду ей совершенно не хотелось.
- Может быть, стукнете меня по макушке да отнесете на руках? - вяло пошутила девушка, глядя на начавших пробуждаться людей. - Как бы этот сумасшедший рой не узнал меня… Интересно, а что мы будем делать, если пчелы обжили подземелье?
- Веревку будем делать, - пожал плечами охотник. - Тогда придется возвращаться к «кабаньей голове» и посылать наверх паучат. Не здесь же селиться?
- Так вы говорили, плоты опять нужно рубить?! - пробасил, потягиваясь, проснувшийся Локки. - Таффо! Хватит храпеть, пора за работу!
- А по-моему, пора поесть, - перевернулся на другой бок Таффо. - Вот запахнет завтраком, тогда и встану.
Аромат зажаренного к завтраку кролика очень скоро разлился над отрядом, и спустя некоторое время Олени отправились в ближайшую рощицу сооружать обещанные разборные, годные для переноски плоты. Количество деревьев в крохотной роще пришлось для этого уменьшить более чем на половину, но еще до темноты лесные люди гордо доложили об окончании работы. Элоиз, все сильнее нервничавшая, попросила показать ей, как собираются и разбираются плоты, распорядилась сделать несколько шестов про запас - и только тогда решилась.
- Как и собирались, пойдем ночью, - повторила она свой план степнякам. - Обязательно нужно идти тихо, никому ни слова. Если пчелы нас услышат - конец.
- Ну, тогда нам жить недолго осталось, - поморщилась Тина. - Локки перебудит всех еще на полдороги.
- Он обещал вести себя тихо, - вздохнула Элоиз. - Малыши! Вас это тоже касается: ни в коем случае никому ничего не говорите, старайтесь вообще не думать. Пчел тысячи, от них не скрыться.
«Мы верим, мамочка. Мы все сделаем, как ты говоришь», - на этот раз Урма, кажется, отвечала совершенно серьезно. - Первым пойдет Эль, он покажет вход в подземелье. Мы все должны войти туда в полной тишине. Никакого света, поэтому двигаться будем цепочкой, держась друг за друга. Соберемся около подземной реки и решим, как поступать дальше. И еще: не суйте в воду руки. - Да мы к воде и близко не подойдем, - выразил Дорни общее мнение.
Дождавшись темноты, люди выстроились цепочкой и последовали за Элем. В ущелье все так же рокотало мерное гудение, но пчел на пути не оказалось. Шагая на цыпочках, все благополучно добрались до того места, где, как твердо помнил охотник, располагалась пещера, ведущая к первому подземному залу. Однако стена выглядела равномерно серой.
Эль, осторожно выпустив руку Тины, приблизился к скале и медленно пошел вдоль нее, ощупывая пальцами поверхность.
Очень скоро он понял, в чем дело: пещера оказалась замурованной. Пчелы, трудолюбивые строители, плотно заложили отверстие камнями, скрепив их своей клейкой слюной. Попробовав расшатать хоть один камешек, охотник никакого успеха не добился. Между тем, люди столпились рядом, к степняку подошла Элоиз. - Что там? - прижав губы к его уху, выдохнула девушка. - Потрогай, - так же ответил Эль. - Эти твари построили стену.
Девушка ощупала камни, потом отошла в сторону, чтобы вскоре вернуться с лесными людьми. Степняки, приняв от тех части плотов, медленно потянулись прочь из ущелья. Элоиз передала охотнику всех паучат и снова прижалась губами: - Уходи, мы попробуем разобрать завал. Ты ничем не сможешь помочь, унеси малышей. - А ты? Пойдем со мной, Олени сами справятся, - попробовал возражать охотник. - Я почувствую, если рой начнет просыпаться. Тогда у нас будут шансы убежать. Неслышно вздохнув, степняк подчинился приказу и ушел вслед за Пожирателями Гусениц. Локки, покосившись в сторону Элоиз, обмотал топор пончо и осторожно ударил по камням. Звук получился глухой. Девушка кивнула, и пять топоров начали крушить стену. Увы, работа продвигалась медленно: пчелиный клей оказался таким крепким, что камни приходилось не выбивать, а раскалывать. Время тянулось, работники тяжело дышали, и тем не менее, когда Элоиз схватила их за руки, удалось проделать лишь узенькое отверстие. Пролезть туда сумел бы разве только Анза, самый крохотный член отряда. - Уходим, скорее! Рой послал пчелам команду просыпаться! - Ладно, завтра доделаем, - вздохнул Таффо и первым заспешил к выходу из ущелья.
На стоянке их ждали степняки, никто не спал. Услышав, что самое трудное уже сделано, люди облегченно вздохнули: никому не хотелось возвращаться на снежный перевал, в то же время спящие пчелы казались вполне безопасными. Для лесовиков мигом соорудили завтрак, и скоро они, всеми обласканные, крепко спали. Одна Элоиз сохраняла на лице тревожное выражение.
- Что-то не так? - подошел к ней Эль. «Мамочка боится, что пчелы рассердятся, когда увидят поломку стены, - сразу сообщил ему Анза. - Мамочка думает, что пчелы умные. А по-моему, они безмозглые, иначе не спали бы всю ночь».
- Это не обычные пчелы, малыш, - вздохнула девушка. - Обычные не стали бы замуровывать вход в ненужную им пещеру. Мне кажется, у нас будет еще очень много неприятностей с этим роем. - Да перестань! - попытался успокоить ее степняк. - Вот увидишь, пчелы сегодня будут вести себя как обычно. - Да, хорошо бы… - с сомнением улыбнулась Элоиз.
Но ее опасения не оправдались, день прошел совершенно спокойно. Полосатые насекомые все так же ползали неподалеку от лагеря, пожирая траву, а немного приблизившийся к ущелью Эль не заметил никаких перемен. Это всех обрадовало, и остаток времени люди провели за починкой одежды. Особенно, конечно, пострадали пончо Оленей…
С наступлением темноты вперед отправились только лесные люди, с которыми на этот раз напросился Эль. Пожиратели Гусениц прошли половину расстояния до ущелья и остановились в ожидании команды. Но передовой отряд вернулся почти сразу.
- Не знаю, что и делать, - мрачно пожаловался Эль девушке. - Пчелы все восстановили, даже еще больше камней нанесли. Мы опять не успеем до рассвета.
- Даже если бы нас вдвое больше было, все равно не успеть, - виновато развел руками Локки. - Узко там. А потом, если мы еще раз следы оставим - неужели они не догадаются караульных
- пчел оставить?
- Не знаю, - вздохнула девушка. - Но какая теперь разница? Придется вить веревки и возвращаться на перевал.
Степняки мрачно загудели. Снова месить ногами снег? Ползти по отвесной стене, хватаясь за веревку замерзшими руками? Да еще неизвестно, смогут ли маленькие паучата надежно закрепить конец наверху… В обстановке общего уныния Эль вдруг звонко хлопнул себя по лбу. - Порох! Можно же попробовать порохом! «Бам!» сделаем, и камни разлетятся! - Что же ты молчал? - обиженно прогудел Таффо, разглядывая мозоли.
- Подожди! - покачала головой девушка. - А рой? Он же сразу проснется, там будет полным полно пчел!
- Значит, всем нужно стоять неподалеку, - на ходу составлял план охотник. - Я все сделаю, как меня учили, потом подожжем порох, получится «Бам!», вход очистится, мы туда вбежим. А там, в узком проходе, на ступенях, отобьемся от пчел копьями. Да они, наверное, и не полезут в пещеру! - Точно отобьемся? - недоверчиво покосилась Тина. - Страшно мне.