— Похоже, она довольно молчаливая девушка. Оживилась лишь чуточку, когда я втянул ее в беседу с госпожой Дин об акробатических танцах. Мимоходом я упомянул, что Цзун Ли разговаривал с ней в зале. На это она с кислой миной заметила, что он зануда. Потом я намекнул, что вам не понравилось ее внезапное исчезновение во время беседы. Она пристально на меня взглянула и сказала, что за медведем нужно постоянно присматривать.
— Кто-то нас дурачит! — пощипывая бороду, угрюмо воскликнул судья. Потом спросил: — А что они говорили о Мо Модэ?
— Похоже, что это просто сумасброд какой-то. Он присоединяется к труппе на месяц-другой, потом снова исчезает. Обожает роли негодяев, и Куань сказал, что ему нравится создавать рискованные ситуации на сцене. Мне показалось, что Мо влюблен в госпожу Дин, но та не отвечает ему взаимностью, поэтому Мо страшно ревнует ее к госпоже Оуян, подозревая, что между барышнями что-то есть, на что намекал и Цзун Ли в своем стихотворении. Еще Куань сказал, что Мо зашел слишком далеко, запугивая госпожу Оуян в танце с мечом, но при этом добавил, что, если медведь рядом с хозяйкой, она может никого не бояться. Зверь неотступно следует за ней и повинуется ей, как комнатная собачонка, и никто, кроме нее самой, не осмеливается приближаться к этому чудовищу. У него злобный характер.
— Какая мучительная загадка, — пробормотал судья Ди. — Предположим, что госпожа Оуян или юная барышня Бао убегала от Мо Модэ в тот момент, когда мы повстречали ее в коридоре, и что он опасный маньяк. Это вполне объяснило бы ту мерзкую сцену, которую я увидел через окно. Мужчина там, в комнате, — это, скорее всего, был Мо Модэ, но кто та девушка, над которой он издевался? Нужно выяснить, нет ли в этом монастыре еще каких-нибудь женщин помимо тех, которые нам известны.
— Без особого указания я не решился расспрашивать о девушке-калеке, господин, — продолжал Дао Гань, — но сомневаюсь, что здесь есть какие-то еще женщины помимо госпожи Куань, двух актрис и, конечно же, госпожи Бао с дочерью.
— Не забывай, что нам удалось увидеть только малую часть монастыря, — сказал судья. — Кто знает, какие дела могут твориться в той его части, куда запрещен доступ посторонним. И у нас нет даже плана этого места! Ну что ж, нанесу-ка я визит бывшему императорскому наставнику Суню. А ты возвращайся к актерам. Если там появится неуловимый Мо Модэ, не отставай от него ни на шаг, вместе с ним придешь на торжественный ужин. Там и встретимся.
В коридоре судью, как и было договорено, дожидался послушник.
— Придется ли нам выходить наружу, чтобы добраться до западной башни? — спросил судья Ди. Дождь продолжал стучать по ставням, и ему не хотелось, чтобы церемониальное платье намокло.
— Нет, господин! — ответил послушник. — Мы пройдем к западному крылу по проходу над храмовым залом.
— Снова лестницы! — проворчал судья.
Глава 8
Они двинулись уже знакомой дорогой к квадратной площадке над храмовым нефом. Оттуда послушник направился по переходу, противоположному тому, что вел к кладовым. Этот длинный прямой коридор был освещен лишь одним фонарем, и то весьма тусклым.
Идя за послушником, судья Ди испытал вдруг неприятное ощущение, что кто-то смотрит ему в спину. Придержав шаг, он бросил взгляд через плечо. И успел заметить, как там промелькнуло что-то темное — будто человек в сером платье. Догнав послушника, судья спросил его:
— А монахи часто пользуются этим переходом?
— Нет, господин! Я избрал этот путь только для того, чтобы не выходить наружу под дождь.
Обычно, когда нужно пройти в западную башню, туда поднимаются по винтовой лестнице возле главного входа перед трапезной.
Когда они оказались в маленьком квадратном зале в западном крыле здания, судья приостановился, чтобы сориентироваться.
— А что там? — спросил он, указывая на узкую дверь по правую руку от себя.
— Через эту дверь можно попасть в Галерею ужасов, господин. Она находится в левом крыле за храмом, по ту сторону центрального двора. Но нам, послушникам, запрещается туда входить.
— А на мой взгляд, посещение подобной галереи было бы хорошим средством для предотвращения грехов, — заметил судья Ди. Ему было известно, что в каждом крупном даосском монастыре имеется особая галерея, где на фресках или же с помощью глиняных либо деревянных статуй во всех ужасающих подробностях представлены наказания, которые ожидают грешников в десяти даосских кругах ада.
Когда они поднялись на несколько ступеней, послушник предупредил: